Крымские зарисовки. Часть вторая

Минувший понедельник, 20 января, в российском календаре отмечен как День Республики Крым. К этому событию была приурочена и первая часть «Крымских зарисовок», опубликованная в прошлом номере «Обзора».

Поскольку о жизни простых крымчан в Литве сегодня не принято говорить, не принято до такой степени, что можно подумать о каком-то негласном табу, наложенном на подобную тематику, то мне как бывшему крымчанину многое хотелось бы рассказать. В прошлом номере, напомню, я рассказал об открытии современной спортивной площадки на территории своего родного села – Ильинки. А в этот раз я коснусь лишь фермерства в степной части Крыма, хотя мог бы рассказать не только об этом.

Например, весьма символичной является история моего одноклассника.

Приняв решение о возвращении в Россию (критики нынешнего Крыма, как чёрт ладана, боятся упоминания о том, что Крым до февраля 1954 года входил в состав Российской Федерации), крымчане весной 2014 года не только уберегли себя от большой крови и потери многих тысяч жизней, но и спасли, оказывается, попутно немало.

У Сани С., моего одноклассника, годам к пятидесяти появились серьёзные проблемы с сердцем. Нужна была операция, но такие операции в украинском тогда ещё Симферополе делали только за деньги. За очень большие для простого шофёра деньги. И возвращение в Россию спасло ему жизнь не в фигуральном, а в самом прямом смысле: ему сделали эту дорогостоящую операцию на сердце уже в российском Симферополе бесплатно.

Но я обещал рассказать сегодня только о фермерстве, поэтому обращаюсь к нынешней жизни ещё одного своего одноклассника – моего двоюродного брата.

С заботой о земле

Он – работяга, каких поискать, и в технике разбирается, как самый настоящий профессор, если бы были такие в области сельхозтехники. К сожалению, нынче такие профессионалы редко востребованы, но Володя в своё время решил уйти из нестройных рядов наёмных работников на вольные хлеба – фермерствовать. В Ильинке таких зовут арендаторами, поскольку они нередко арендуют землю местных жителей.

Впрочем, как уточнил мой брат, к его небольшому фермерскому хозяйству, объединившему четырёх (включая его самого) местных жителей, это относится лишь отчасти: они работают на земле, которая принадлежит им и членам их семей, а также на 56 гектарах, взятых в аренду у государства. Другие же арендаторы в Ильинке и окрест, выращивающие, например, овощи, действительно берут в аренду землю, принадлежащую местным жителям, и расплачиваются с ними на договорных началах.

Фермерское хозяйство, в котором Володя числится директором (слово «числится» использую в данном случае только потому, что на самом деле он всегда вкалывал наравне с другими, а нередко – и больше), выращивает картошку и зерновые.

В прошлом году их таки уговорили подать заявку на грант. Уговорили, поскольку до этого эти четверо «танкистов» предпочитали надеяться на свои силы.

«Возьмёшь деньги у государства, а тут грюкнет неурожай… И что, дом и всё своё хозяйство можно потерять?» - думали они раньше.

Но потом, всё тщательно взвесив и изучив условия гранта, подали заявку.

• Государство нам выделило 1,5 миллиона рублей (это примерно 21 400 евро) на 5 лет, в течение которых мы не имеем права менять свою специализацию, а тем более закрыться, - поясняет брат. – При выделении гранта учитывался и наш бизнес-план, а в нём, например, предполагается, что мы в 2020 году посадим картошки больше, чем в прошлом году, а через год – ещё больше.

Если кто-то из читателей уже успел позавидовать «халяве», свалившейся на далёких крымских фермеров, то это вы – зря, не спешите.

Условия выделения гранта предполагали также, что 10% к полутора миллионам рублей фермеры добавят из своего кармана.

Все эти деньги можно было использовать на развитие своей технической базы.

Брат и его товарищи практически весь грант потратили на закупку техники, они купили, например, трактор МТЗ-2, дисковые бороны (210 тысяч), опрыскиватель (115 тысяч), фронтальный погрузчик…

Кроме того, по условиям гранта обязательно нужно оформить на работу определённое количество работников с выплатой в госбюджет всех социальных и прочих налогов на них.

Всё это оформляется (если не было ещё оформлено) как индивидуальное сельскохозяйственное предприятие, личное крестьянское хозяйство или фермерское хозяйство.

Молоко и яйца – вовсе не бесплатно

• Мы подсчитали, что за эти пять лет с нас будет высчитано в качестве налогов около 750 тысяч рублей, то есть половина гранта. Но 750 тысяч мы ведь получили на своё развитие, возвращать полученные в рамках гранта мы не должны. Да и налоги косвенно работают опять же на нас. Я - «почти пенсионер», но другим до пенсии ещё работать и работать, поэтому для них важно, что за пенсия у них потом будет, - продолжает брат.

На всякий случай, замечу, что, как правило, такие, как мой брат, те, что собственноручно работают на земле, латифундистами и олигархами не становятся. Это, к слову, касается не только Володи и его партнёров из Северного Крыма, подобное можно сказать и о литовских фермерах. Все они постоянно ходят под большим топором, висящим над ними на тонком погодном волоске. Поэтому меня умиляет встречающееся у нас в Литве (да и не только в Литве) то и дело мнение, что вовсе необязательно, чтобы у селян были бы такие же доходы, как и у горожан.

У деревенских, мол, и молочко своё, и яйцо с мясцом. А то, что за молочком надо вставать в пять утра да навоза немало лопатой покидать, да косой помахать до седьмого пота, а чтобы яйцо свеженькое взять из курятника, курочку кормить надо каждый день. Кабанчик тоже не святым духом питается.

Но президент Литвы Гитанас Науседа почему-то среди первых источников бо́льших поступлений в госбюджет назвал уменьшение «солярочных» льгот фермерам.

Это я к тому, что труд простых людей, а на земле – особенно, везде непрост и везде важен, и не всегда его ценят так, как он того стоит. Так что, надеюсь, рассказ о моём крымском брате-фермере будет интересен и в Литве.

В прошлом году Володя и его команда посадили 13 га картофеля и гектаров 70 зерновых. Картошку в Крыму, если кто не знает, собирают дважды. Ранняя совершенно не уродила, урожай поздней – оказался получше. Но у фермеров нет возможности продавать картошку напрямую конечному потребителю, нередко в выигрыше оказываются только перекупщики, диктующие фермерам свою цену.

Не лучше ситуация и с зерновыми – ячмень неплох, а пшеница оказалась очень уж легковесной. Так что доходы почти равны расходам (мелким литовским фермерам, думается, эта ситуация знакома).

• С продажей картошки, конечно, много чего нужно сделать, и я говорю не о нашем фермерском хозяйстве, а в масштабе нашего и соседних районов. И, насколько я знаю, многое уже делается в этом направлении. И это хорошо. Но я бы тут попутно сказал, что очень многое при помощи подобных грантов делается и в целом по Крыму: высаживаются заново сады и виноградники (а их, те, что не на приусадебных участках, а в промышленных масштабах, почти все в недалёком прошлом свели чуть ли не к нулю), появляются новые молочные фермы. Знаю парня, который при помощи грантов поставил крепко на ноги свою молочную ферму и сейчас собирается обзавестись ещё и сыродельческим производством, - говорит Володя.

Я с ним разговаривал в минувшую субботу. Он очень надеется, что погода хотя бы в этом году будет благосклонной к земледельцам. Но пока этого не видно: дождей опять мало было, снега до сих пор нет, температура – выше нуля. Чуть ли не весна: у сирени почки уже зелёные.

Вот что сегодня волнует моего крымского брата.

Это так, к слову, понас Линкявичюс.

Фото - из архива автора