«Сеньор физиологов мира» /часть 2/

(Окончание. Начало здесь ==>>)

К 80-летию академика под Ленинградом открыли научный институт-городок. Осуществились многие мечты, которые долгое время вынашивал академик Павлов Иван Петрович. Научные труды профессора регулярно издавались. При его институтах появлялись клиники психических и нервных заболеваний. Во все возглавляемые им научные учреждения поступило новое оборудование. В десятки раз выросло количество сотрудников. Кроме бюджетных средств, учёный каждый месяц получал суммы для расходования по собственному усмотрению. Иван Петрович был взволнован и тронут таким внимательным и тёплым отношением большевиков к его научной деятельности. Ведь при царском режиме он постоянно нуждался в деньгах.

В свои последние годы, Иван Петрович отправился к себе на родину, в Рязань. Там его встретили очень приветливо и устроили Павлову приём. На все это Павлов ответил одной небольшой, но очень душевной фразой: ”Я поднимаю бокал и пью за единственное правительство в мире, которое так ценит науку и горячо её поддерживает, за правительство моей родины”.

Павлов был большой знаток астрономии и к любимому занятию этому приобщил своих детей. Лучшим подарком ко дню рождения в семье Павловых считалась книга. Её потом тщательно "одевали" в сафьяновый с тиснением или гладкий переплёт, старательно подобранный самим хозяином дома.

После обеда Павлов любил отдыхать в гостиной на диване, поглядывая на висевшую над ним картину.

У Павловых было четверо детей и на рождество посреди гостиной ставили высоченную, до потолка, ёлку. Сын И. П. Павлова стал физиком, преподавал на физическом факультете Ленинградского государственного университета, брат — Дмитрий Петрович Павлов – преподавал в Новоалександрийском институте сельского хозяйства и лесоводства.

Павлов очень часто делал не то, что было принято, он считал своим долгом заступаться за несправедливо арестованных людей. Иногда это спасало им жизнь. Он был известен своим горячим нравом. Хотя в общении с окружающими Павлов всегда был прямым и честным человеком, но не слишком тактичным. Он допускал к работе в своих лабораториях женщин и евреев и приходил в ярость при малейшем намеке на антисемитизм. У него было хорошее чувство юмора, он умел ценить шутку.

Несмотря на строжайшее распоряжение, он категорически отказывался носить положенный ему по чину генеральский мундир. Он вынимал его из шкафа только для чтения лекций, а так обычно носил либо косоворотку, либо просто рубаху с неизменным галстуком бабочкой. Играть он любил не в гольф, не в теннис, а в грубые мужицкие городки. Ездить он предпочитал на велосипеде, надев свою пеструю кепку. В речь свою вставлял простецкие словечки, церемоний не признавал. Когда к нему обращались: "Ваше превосходительство", он сердился и поправлял: "Я Иван Петрович или профессор, а это - собачья кличка".

Будучи любителем гимнастики, он организовал «Общество врачей — любителей физических упражнений и велосипедной езды», где был председателем.

Лекции студентам Павлов читал на протяжении пятидесяти лет. Приобщил его к чтению лекций Сергей Петрович Боткин. Его лекции проходили своеобразно. Ровно в девять с часами в руках в аудиторию стремительно входил Павлов. Привычной кафедры не было, вместо нее стоял большой шестиугольный стол, покрытый линолеумом, на котором были поставлены необходимые для показа приборы и аппараты. Павлов усаживался в так называемое вольтеровское кресло с высокой плетёной спинкой, ассистенты выкатывали из соседней комнаты стол с подопытной собакой. Лекция начиналась. Это скорее была беседа: лектора разрешалось перебивать, профессор тут же отвечал. Павлов не любил теоретизировать и часто повторял: "Считаю лучшим красноречием язык фактов". Лекции он читал три раза в неделю и за 50 лет ни разу не опоздал, а пропустил только одну лекцию - по болезни. Домой он возвращался, как водится, пешком и большой честью для сотрудников было сопровождать его, обсуждая по дороге текущие дела. Отдохнув дома часа полтора после обеда, профессор вновь отправлялся в лабораторию и оставался здесь нередко до полуночи. Дома к его приходу был непременно нагрет самовар, на столе было молоко и белый хлеб. Праздничные дни отличались от будней только тем, что Павлов работал до обеда.

С такой же требовательностью, как к себе, он относился и к сотрудникам: никакой расхлябанности, незавершённой работы, опозданий. Говорили, что застав одного ассистента во время работы за игрой в бильярд, профессор, несказанно осерчав, самолично гнался за ним с кием, чтобы проучить бездельника.

Обид на профессора Павлова его сотрудники не таили и вспышки гнева ему прощали, потому что знали: это от того, что он болеет за общее дело.

Обычно по средам проводились "дружеские чаепития": нехитрую снедь покупали в складчину (казначеем был Павлов), чай заваривали в стеклянной колбе и пили из высоких химических стаканов. Но это был просто повод для создания непринуждённой обстановки и для доверительных бесед. Чаепитие начиналось в десять часов (ни секундой позже), в 12 часов, когда палила пушка на Петропавловке, Павлов вынимал из жилетного кармана свои часы, сверял их и беседа продолжалась. Это была совершенно новая форма научной работы (сегодня бы мы сказали "мозговой штурм"). Так складывалась знаменитая павловская научная школа.

Он воспитал целую плеяду замечательных учеников, которым оставил такой наказ: «Помните, что наука требует от человека всей его жизни».

В 1925 г. академик И.П.Павлов организовал и возглавил Физиологический институт академии наук. Основная задача Института состояла в изучении физиологии больших полушарий головного мозга по методу условных рефлексов.

Экспериментальные исследования на собаках и человекообразных обезьянах и патофизиологический анализ нервных заболеваний в клиниках позволили И.П.Павлову в эти годы сформулировать новые важные закономерности работы коры головного мозга – принцип структурности, принципы взаимодействия процессов возбуждения и торможения в нервной системе, основные типы нервной системы и зависимость условнорефлекторной деятельности от врожденных особенностей нервной системы, разработать первую в истории науки, патофизиологически обоснованную, нейродинамическую концепцию неврозов. Эти результаты дали мощный импульс углубленным исследованиям структурных и физико-химических основ физиологии головного мозга животных и человека, исследованиям роли наследственных факторов в формировании типологических особенностей нервной системы.

Сам Павлов причислял себя к "маленьким или средним" учёным, искренне считая, что ничем особенным не отличается от своих коллег "Просто я непрестанно наблюдаю и думаю о своём предмете, целиком сосредоточен на нём, потому и получаю положительные результаты. Всякий на моём месте, поступая так же, стал бы гениальным".

Павлов никогда не пил вина, даже лёгкого. Никакой особой диеты он не придерживался, ел всё, что подавали. Он не был вегетарианцем и лишь для облегчения переваривания пищи резал варёное мясо на мелкие кусочки, хотя все зубы его были в полной сохранности. Чтобы иметь собеседника и дома, Павлов убедил свою дочь Веру Ивановну работать в его лаборатории над условными рефлексами.

Его жена Серафима Васильевна всецело посвятила свою жизнь мужу, детям и внучкам Люсе и Марусе.

Павлов был нежным отцом и никогда не ложился спать, пока его взрослые дети не возвращались под семейный кров.

После обеда, длившегося с разговорами около часа, Павлов в течение двух с половиной часов отдыхал. Но посвящал он эти часы не сну, не дремоте, а чтению чаще всего газет и журналов и коллекционированию: он с юности любил собирать коллекции бабочек и насекомых, почтовые марки, книги, эстампы. Иногда он играл с внучками, но никогда в эти часы ничего не писал.

В девять часов – никакого ужина – был вечерний чай, после чего Павлов раскладывал пасьянс (любимый из них - «наполеон»).

В десять часов он отправлялся в свой кабинет, брал в руки обыкновенное стальное перо – авторучек он не любил – и раскладывал на большом письменном столе рукописи. Работал он до половины второго ночи.

Итого за весь день – десять с половиной часов умственной деятельности при пяти часах ночного сна и четырёх часах дневного отдыха.

Перед сном – лёгкие физические упражнения или прогулка.

Отдыху Павлов придавал большое значение. Все три летние месяцы он не прикасался к делам: надо было "дать летний отдых условным рефлексам". Помимо пеших и велосипедных прогулок, обязательных купаний и чтений, непременным условием отдыха были работы в саду. С ранней весны в его городской квартире появлялись ящики с рассадой Все работу по саду выполнял сам и с большим удовольствием. Срезанных цветов в вазах не признавал: "Это же умирающая природа".

Павлов был точен до педантичности и скрупулёзно аккуратен. Если жена передвигала какую-либо вещь на его столе на другое место, он выговаривал ей: «Она лежала не здесь. Где лежала, там и лежать должна!». Порядок вырабатывался на десятилетия. Поощряя оригинальность и быстроту мышления своих сотрудников, он считал, тем не менее, что работа должна идти лишь по пути, им намеченному. Самостоятельность других Павлов поощрял лишь в рамках его собственных идей.

Человек небольшого роста, худощавый, скромно одетый, припадающий на одну ногу, но с выправкой офицера, левша, необычайно быстрый для своих лет, живой, но без старческой мелкой суетливости, с лицом, то серьёзным, то насмешливым, но никогда бесстрастным - таким был Павлов.

Герберт Уэллс писал: "Павлов – это звезда, которая освещает мир, проливает свет на ещё неизведанные пути".

Павлов постоянно учился. В 69 лет он увлёкся изучением психических заболеваний, и каждое воскресенье посещал больницу, которой заведовал его друг доктор А.В. Тимофеев. В 80 лет он начал изучать психологию.

В последние месяцы жизни Павлов не раз говорил своим близким о том, что ему страстно хочется пожить еще, хотя какое-то время, чтобы «знать судьбу своей науки об условных рефлексах, своей родины и своей внучки».

Говоря о своём научном творчестве, Павлов писал: «Что ни делаю, постоянно думаю, что служу этим, сколько позволяют мои силы, прежде всего моему отечеству, нашей русской науке».

Павлов считал, что "Бодрость физическая является необходимым условием умственной энергии". Каждый вторник послеобеденное время у него было отведено для "мышечной радости". Он и свой собственный организм включил в орбиту исследований. И свою смерть он умудрился превратить в источник научных исследований: диктовал свои наблюдения за затухающей деятельностью мозга, обсуждал свои ощущения с невропатологом, нетерпеливо кричал вошедшей медсестре: "Не мешайте! Павлову некогда – Павлов умирает!".

На главном здании биологической станции в Колтушах Павлов приказал выбить слова: «Наблюдательность, наблюдательность и наблюдательность». Это был его девиз.

За несколько часов до смерти он почувствовал, что теряет контроль над своими мыслями, и попросил, чтобы пришёл невропатолог. Получив от врача разъяснения, он успокоился и заснул. Через несколько часов он умер.

Умер И.П. Павлов 27 февраля 1936 года в Ленинграде на 87 году жизни, от пневмонии. Отпевание по православному обряду, согласно его завещанию, было совершено в церкви в Колтушах, после чего в Таврическом дворце состоялась церемония прощания. У гроба был установлен почётный караул из научных работников ВУЗов, ВТУЗов, научных институтов, членов пленума Академии и других.

Хоронили Павлова первого марта. Гроб, утопающий в цветах, стоял в Таврическом дворце, где ещё недавно он выступал на конгрессе физиологов. Гроб установили на лафете, запряжённом белыми конями, - хоронили маршала науки. Похоронен на «Литераторских мостках» Волкова кладбища в Санкт-Петербурге, неподалёку от могилы Д. И. Менделеева.

Ни один российский учёный, даже Д.И. Менделеев, не получил такой известности за рубежом. Он был избран почётным членом 130 академий, научных обществ и университетов.

Он внес огромный вклад в развитие не только физиологии, но и медицины, психологии, фармакологии, педагогики. И.П.Павлов - создатель самой многочисленной международной физиологической школы. Имя И.П.Павлова присвоено многим медицинским, научным и учебным заведениям. Полное собрание сочинений И.П.Павлова в 6 томах (1951-52 гг. издания), также как его ранние работы, до сих пор занимают одно из ведущих мест по индексу цитирования. Проблемам развития учения И.П.Павлова посвящаются многочисленные международные симпозиумы и конференции.

Академией наук учреждены золотая медаль и премия имени И. Павлова за лучшую работу в области физиологии.

• Если бы я не был учёным, я стал бы крестьянином.

• Спасибо матери с отцом, что приучили меня к жизни простой и скромной.

• Не кладовая ли науки - народ? И чем более берёт интеллигенция из этой кладовой, тем плодотворнее историческая жизнь нации,

• Всю мою жизнь я любил и люблю умственный труд и физический, и, пожалуй, даже больше второй. А особенно чувствовал себя удовлетворённым, когда в последний вносил какую- нибудь хорошую догадку, т.е. соединял голову с руками.

• Изучите азы науки прежде, чем пытаться взойти на её вершины. Никогда не беритесь за последующее, не усвоив предыдущего.

• Приучите себя к сдержанности и терпению. Научитесь делать чёрную работу в науке. Изучайте, сопоставляйте, накопляйте факты. Как ни совершенно крыло птицы, оно никогда не смогло бы поднять её ввысь, не опираясь на воздух. Факты - это воздух учёного. Без них вы никогда не сможете взлететь.

• Никогда не думайте, что вы уже всё знаете. И как бы высоко ни оценивали вас, всегда имейте мужество сказать себе: «Я невежда».

• Физический труд при определённых условиях является "мышечной радостью".

• Радость, делая человека всё чувствительнее к каждому биению жизни, укрепляет тело.

• Тот, кто хочет развить свою волю, должен научиться преодолевать препятствия.

• Не пейте вина, не огорчайте сердце табачищем и проживёте столько, сколько жил Тициан.

• Молоко — это изумительная пища, приготовленная самой природой.

• Нет ничего более властного в жизни человеческого организма, чем ритм. Любая функция, в особенности вегетативная, имеет постоянную склонность переходить на навязанный ей режим.

• Человек - высший продукт земной природы. Но для того чтобы

наслаждаться сокровищами природы, человек должен быть здоровым / сильным и умным.

• Только познав все причины болезней, настоящая медицина превратится в медицину будущего, т.е. в гигиену.

• Сущность научной работы – в борьбе с нежеланием работать.

• Сны – это бывалая комбинация небывалых впечатлений.

• Алкоголь гораздо больше причиняет горя, чем радости, всему человечеству, хотя его и употребляют ради радости. Сколько талантливых и сильных людей погибло и погибает из-за него.

• Всякое дело не идет без настоящей страсти и любви.

• Если чрезмерное и исключительное увлечение едой есть животность, то и высокомерное невнимание к еде есть неблагоразумие, и истина здесь, как и всюду, лежит в середине: не увлекайся, но оказывай должное внимание.

• Моя вера - это вера в то, что счастье человечеству даст прогресс науки.

• Мы живём в обществе, где государство - всё, а человек - ничто, а такое общество не имеет будущего, несмотря ни на какие волховстрои и днепрогэсы.

• Мы жили и живём под неослабевающим режимом террора и насилия. Я всего более вижу сходства нашей жизни с жизнью древних азиатских деспотий. Пощадите же родину и нас.

• Наука движется толчками в зависимости от успехов, делаемых методикой.

• Наука требует от человека всей его жизни. И если бы у вас было бы две жизни, то их бы не хватило вам. Большого напряжения и великой страсти требует наука от человека.

• Нет ничего более властного в жизни человеческого организма, чем ритм.

• Любая функция, в особенности вегетативная, имеет постоянную склонность переходить на навязанный ей режим.

• Никогда не думайте, что вы уже всё знаете. И как бы высоко ни оценивали вас, всегда имейте мужество сказать себе: я невежда. Не давайте гордыне овладеть вами. Из-за неё вы будете упорствовать там, где нужно согласиться, из-за неё вы откажетесь от полезного совета и дружеской помощи, из-за неё вы утратите меру объективности.

• Я был, есть и останусь русским человеком, сыном Родины, её жизнью прежде всего интересуюсь, её интересами живу, её достоинством укрепляю своё достоинство.

• Никогда не пытайтесь прикрыть недостатки своих знаний хоть бы и самыми смелыми догадками и гипотезами. Как бы ни тешил ваш взор своими переливами этот мыльный пузырь - он неизбежно лопнет, и ничего, кроме конфуза, у вас не останется.

• Религия нужна слабым; сильным она ни к чему.

• Нужно научиться быть счастливым в минуты отдохновения, когда помнишь о том, что ты жив, а не в минуты бурной жизнедеятельности, когда об этом забываешь.

• Потеря цели - потеря связей с жизнью.

• Радость, делая человека все чувствительнее к каждому биению жизни, укрепляет тело.

• Рефлекс целей есть основная форма жизненной энергии каждого из нас.

• Жизнь только того прекрасна и сильна, кто всю жизнь стремится к постоянно достигаемой и никогда не достижимой цели. Вся жизнь, все ее улучшения, вся ее культура делается людьми, стремящимися к поставленной ими в жизни цели.

• Самое важное в каждом деле - пересилить момент, когда вам не хочется работать.

• Самые сильные раздражители - это люди.

• Счастье человека - где-то между свободой и дисциплиной.

• Только пустые люди не испытывают прекрасного и возвышенного чувства Родины.

• Тот, кто хочет развить свою волю, должен научиться преодолевать препятствия.

• Если я рассуждаю логично, это значит только то, что я не сумасшедший, но вовсе не доказывает, что я прав.

• Отдых - это перемена занятий.

• Физический труд при определенных условиях является «мышечной радостью».

• У нас есть пословица: Что русскому здорово, то немцу — смерть, пословица, в которой чуть ли не заключается похвальба своей дикостью. Но я думаю, что гораздо справедливее было бы сказать наоборот: То, что здорово немцу, то русскому — смерть.

• Не давайте гордыне овладеть вами. Из-за неё вы будете упорствовать там, где нужно согласиться, из-за неё вы откажетесь от полезного совета и дружеской помощи, из-за неё вы утратите меру объективности.

• Никогда не беритесь за последующее, не усвоив предыдущего.

• В обширной отцовской библиотеке как-то Иван нашел книжку Г. Г. Леви с красочными картинками, раз и навсегда поразившими его воображение. Назвалась она "Физиология обыденной жизни". Прочитанная дважды, как учил отец поступать с каждой книгой (правило, которому в дальнейшем сын следовал неукоснительно), "Физиология обыденной жизни" так глубоко запала ему в душу, что и, будучи уже взрослым, "первый физиолог мира" Иван Петрович Павлов при каждом удобном случае на память цитировал оттуда целые страницы.

• А.М. Горький писал: «И.П. Павлов был – и остаётся одним из редчайших, мощно и тонко выработанных организмов, непрерывной функцией которых является изучение органической жизни. Он изумительно целостное существо, созданное природой как бы для познания самой себя».

• На первом курсе преподавателем неорганической химии Павлова был Дмитрий Менделеев, который за год до этого опубликовал свою периодическую таблицу. А младший брат Павлова работал у Менделеева ассистентом.

• Любимым учителем Павлова был Илья Цион, одна из самых противоречивых личностей своего времени. Павлов писал о нём: «Мы были прямо поражены его мастерски простым изложением самых сложных физиологических вопросов и его поистине артистической способностью ставить опыты. Такой учитель не забывается всю жизнь».

Цион раздражал многих коллег и студентов своей принципиальностью и неподкупностью, был вивисектором, антидарвинистом, ссорился с Сеченовым и Тургеневым. Однажды на художественной выставке он подрался с художником Василием Верещагиным (Верещагин ударил его шляпой по носу, а Цион утверждал, что подсвечником). Есть мнение, что Цион был одним из составителей «Протокола сионских мудрецов».

• Павлов был непримиримым противником коммунизма. «Вы напрасно верите в мировую революцию. Вы сеете по культурному миру не революцию, а с огромным успехом фашизм. До Вашей революции фашизма не было», — писал он Молотову в 1934.

• В деревню Колтуши, где жил Павлов, заглядывали многие именитые гости.

В 1934 у Павлова гостили нобелевский лауреат Нильс Бор с супругой и фантаст Герберт Уэллс с сыном, зоологом Джорджем Филипом Уэллсом.

За несколько лет до этого Герберт Уэллс написал для The New York Times статью о Павлове, которая способствовала популярности русского учёного на Западе. Прочитав эту статью, молодой литературовед Беррес Фредерик Скиннер решил сменить деятельность и стал психологом-бихевиористом. В 1972 Скиннер был назван самым выдающимся психологом XX века по версии Американской психологической ассоциации.

Когда начались чистки среди интеллигенции, Павлов в ярости написал Сталину: «Сегодня мне стыдно, что я русский». Но даже за такие заявления учёного не трогали. Его защищал Николай Бухарин, а Молотов пересылал Сталину письма с подписью: «Сегодня СНК получил новое чепуховое письмо академика Павлова».

Учёный же кары не боялся. «Революция меня застала почти в 70 лет. А в меня засело как-то твердое убеждение, что срок деятельной человеческой жизни именно 70 лет. И поэтому я смело и открыто критиковал революцию. Я говорил себе: „Черт с ними! Пусть расстреляют. Всё равно жизнь кончена, я сделаю то, что требовало от меня мое достоинство“».

• Детей Павлова звали Владимир, Вера, Виктор и Всеволод. Единственным ребёнком, чьё имя начиналось не на В, был Мирчик Павлов, умерший во младенчестве. Недолгую жизнь прожил и младший, Всеволод: он умер за год до кончины отца.

• Павлов был страстным коллекционером. Сперва он собирал бабочек: выращивал, ловил, выпрашивал у путешествующих друзей (жемчужиной коллекции была ярко-синяя, с металлическим блеском, бабочка с Мадагаскара). Затем заинтересовался марками: сиамский принц однажды подарил ему марки своего государства. На каждый день рождения кого-либо из членов семьи Павлов дарил ему очередное собрание сочинений.

У Павлова была коллекция живописи, начавшаяся с портрета сына, который выполнил Николай Ярошенко.

Страсть к коллекционированию Павлов объяснял рефлексом цели. «Жизнь только того красна и сильна, кто всю жизнь стремится к постоянно достигаемой, но никогда не достижимой цели или с одинаковым пылом переходит от одной цели к другой. Вся жизнь, все её улучшения, вся её культура делается рефлексом цели, делается только людьми, стремящимися к той или другой поставленной ими себе в жизни цели».

• На обратной стороне Луны рядом с кратером Жюля Верна находится кратер Павлова. А между орбитами Марса и Юпитера кружится астероид (1007) Павловия, тоже названный в честь физиолога.

• Павлов получил Нобелевскую премию за цикл работ по физиологии пищеварительного тракта в 1904 году, спустя восемь лет после смерти её основателя. Но в нобелевской речи лауреат рассказал, что их пути уже пересекались. Десятью годами раньше Нобель отправил Павлову и его коллеге Марцеллию Ненцкому крупную сумму на поддержку их лабораторий.

Таким образом, можно считать, что он получил Нобелевскую премию дважды.