Концлагерь № 133

И хотя сегодня на календаре нет никакой памятной даты, связанной с историей Второй мировой войны, но, тем не менее, я хочу обратиться к событиям того времени, которые не позволяют забыть об этих днях ни на минуту. Они заставляют помнить о них постоянно. Почему мы вспоминаем о войне лишь в дни юбилеев и торжеств? Прекрасные строки написал Роберт Рождественский в середине 60-х годов прошлого века:

История войн – это не только история побед и поражений, гениальных и бездарных решений командования, героизма и предательства на полях сражений. Известный российский политик и дипломат Валентин Фалин сказал: «История войн – это, прежде всего, история фальсификаций».

Одной из трагических страниц военного прошлого является история военнопленных. История концентрационных лагерей - как для военнопленных, так для гражданских лиц.

На территории нынешней Литвы в годы Второй мировой войны находилось более десятка таких учреждений. Спектр их был достаточно широк. Были здесь и «Офлаги» - лагеря для военнопленных офицеров, и «Штатлаги» - для рядового и сержантского состава, и «Дулаги» - пересыльно-сортировочные лагеря. Был специальный лагерь «Шалтуйи», где находились ксендзы, православные священники и монахи. В населённом пункте Димитрава, что севернее Крятинги, располагался немецкий лагерь для политических заключённых и мирного населения...

В сообщении Чрезвычайной государственной комиссии о преступлениях гитлеровских захватчиков в Литовской Советской Социалистической Республике в главе "Истребление советских военнопленных» сказано почему-то только о пяти концентрационных лагерях, в которых было уничтожено «не менее 165 тысяч военнопленных». Этот документ увидел свет 18 декабря 1944 года. Его составила и подписала комиссия под председательством Н.Шверника, который в то время был первым заместителем председателя Президиума Верховного Совета СССР. Сомневаться в достоверности «Справки» не приходится. Однако с некоторыми цифрами позволю себе не согласиться. В основе моих сомнений лежит ряд документов, найденных в архивах Литвы и России, которые позволяют утверждать, что количество военнопленных погибших в лагерях на территории Литвы значительно выше, чем указано в «Справке». Одним из таких документов является «Акт» от 20 августа 1944 года «о зверствах и истреблении советских военнопленных и мирных граждан, производимых немецко-фашистскими извергами в Алитусском концлагере».

В 1940 году на восточной окраине г. Алитуса в бывших казармах литовской армии был устроен военный городок для частей Красной Армии. В июле 1941 года немецкие оккупационные власти организовали на этом месте концлагерь для советских военнопленных № 133, который просуществовал до начала апреля 1943 года. В мае 1943 года фашисты начали пригонять в лагерь эвакуированное мирное население из областей Советского Союза, которые немецкие войска вынуждены были оставлять под ударами Красной Армии.

Вот что говорится об этом лагере в «Справке: «... Ещё по пути в этот лагерь пленных морили голодом, и многих из них привозили мёртвыми или в состоянии сильного истощения. Как показали свидетели, литовский партизан Маргялис и жители г. Алитуса, при выгрузке военнопленных из вагонов немцы расстреливали на месте всех неспособных двигаться дальше. Военнопленные были размещены в конюшнях, где они зачастую замерзали, так как у них было отобрано всё обмундирование. Гитлеровцы открывали по пленным стрельбу из пулемётов и автоматов. В этом лагере № 133 погибло от расстрелов, голода, холода и сыпного тифа не менее 35 тыс. человек. Особо зверской жестокостью отличались начальник лагеря майор Розенкранц, его помощник Эверт, доктор СС Ганке, зондерфюрер Мамат».

Вот что говорится о лагере №133 в вышеупомянутом «Акте», который подготовила комиссия в составе: заместитель начальника воинской части 92051 майор Н.А. Иванов, комендант пограничного участка капитан И.П.Малышев, заместитель командира пограничного участка старший лейтенант Ф.К.Рожков, представитель литовских партизан А.Ю. Вишняуска, сестра больницы Алитусского концлагеря Я.С.Стремовская, бывшая заключенная того же лагеря Р. И. Габрюнас, бывший рабочий лагеря А. И. Новаковский и служащий военской части 92051 И.Н.Сидельников.

Как истребляли военнопленных

По словам бывшего рабочего лагеря Антона Новаковского, в начале в лагере находилось до 85 тысяч человек, впоследствии эта цифра выросла вдвое.

Распорядок дня в лагере выглядел так: подъем – 5 часов утра, завтрак – с 5 до 6 часов, выход на работу в 8.00., обед с 11.30 до 12.30, окончание рабочего дня – 17.00., ужин с 17 до 18 часов. Отбой – 21 час.

Каждый военнопленный имел порядковый номер, подтверждением этому служили списки, найденные в казармах.

Военнопленные занимались строительством хозяйственных построек лагеря, трудились на лесозаготовках, часть пленных предоставлялась местным кулакам для работы в их хозяйствах.

Меню в лагерной «столовой» было весьма скудным. На завтрак - чай с сахарином, на обед – нечищеная картошка, приправленная загрязнённой ржаной мукой, а для навара добавляли мясо дохлых лошадей. На ужин доедали остатки обеда. При получении обеда все выстраивались в многотысячный строй, чтобы в порядке очереди получить свою порцию. Если пленный пытался получить вторую порцию, его расстреливали на месте. Буханку чёрного хлеба весом 1200-1300 граммов выдавали на 9 человек.

Когда по лагерю проходила эта многотысячная колонна, то по пути её следования оставались упавшие от истощения и болезни пленные. Поднимать их было запрещено. В течение одних-двух суток они умирали. Смертность была огромная. Были дни, когда умирали до 400 человек.

Среди военнопленных свирепствовали голод и эпидемии. В лагере наблюдались случаи людоедства. Для пленных офицеров Красной Армии был установлен более жёсткий режим. Им не разрешалось выходить за пределы своих казарм.

Новаковский вспоминает: «Изверги, чтобы приостановить распространение эпидемии на почве голода и заразы, на Рождество 1942 года закрыли все помещения, где были военнопленные, и открыли только в конце марта 1943 года. Смертность была колоссальная. Пищу бросали, как скотине».

В лагере были попытки бегства. Но, как правило, они заканчивались неудачно. Например, в октябре 1941 года пленному удалось покинуть пределы лагеря, но в Алитусе его поймали. При задержании пленный убил одного немца. Наказание последовало немедленно. На следующий день в лагере были выстроены 30 000 военнопленных, и на их глазах 200 пленных расстреляли.

Комендатура лагеря официально хоронила умерших пленных на двух кладбищах. Первое кладбище, что южнее лагеря, было разделено на две части - для военнопленных и для эвакуированных. Согласно немецким документам в 131 могиле захоронено 16 157 человек, но так как в братскую могилу укладывали по 4-5 рядов трупов, эта цифра значительно уменьшена, то есть общее число погибших людей в Алитусском лагере достигает 80 тысяч человек. Из них 40 000 тысяч – это военнопленные.

Могилы рыли глубиной до 3-х метров. Трупы укладывали на бок. Если среди умерших попадались люди малого роста, то их клали в обратном направлении..Могилу не закрывали до тех пор, пока не уложат 4-5 рядов. Комиссия обнаружила 3 незакрытые могилы. Расстрел пленных проводили на берегу Немана.

Показания А.Новаковского подтвердили монтёр лагеря Чижовский и слесарь Филанов.

Лагерь для перемещённых

Лагерь для военнопленных просуществовал до начала апреля 1943 года. Уже в мае в лагерь стали доставлять советских мирных граждан. Первыми прибыли жители Орловской области. К концу лета 1943 года в лагере появились жители Смоленской области, затем пришли эшелоны из Витебской, Полоцкой, Псковской и Ленинградской областей. Жители Ленинградской области были перевезены из Нарвского концлагеря. Совместно с ними в Алитус прибыли эвакуированные русские из Эстонии. Количество эвакуированных достигало до 100 000 человек.

По рассказам свидетелей Стремовской, Гаврюнаса и Новаковского, концлагерем для эвакуированных советских граждан руководил комендант, немец по фамилии Якоб. Его адъютантом был уроженец Каунаса - Карвялис. Начальником внутренней полиции лагеря был Лепников – русский родом из Каунаса. Его заместителем был литовец Антон Симанович.

Лагерь охраняли изменники из числа украинских военнопленных. Но они не оправдали надежд немцев, и через 4 месяца охрану передали отряду, составленному из немцев и литовцев. На посту стояли, как правило, один немец и один литовец.

Все лагерные бараки были окружены колючей проволокой в два ряда, через каждые 200 метров были установлены вышки с часовыми. На проволочной ограде висели таблицы с надписью: «За порчу ограждения строгое наказание! Комендант лагеря».

Около восьмого барака, на момент работы комиссии, сохранилась большая надпись : «Внимание! Имеешь ли ты пропуск для выхода из лагеря, обдумай хорошо неприятности, которые тебя ожидают в последствие выхода из лагеря без разрешения коменданта».

За самовольный выход за пределы лагеря виновного пороли розгами, невзирая на возраст и пол. Экзекуцию производили на лагерной площади перед народом. Однако за 5 марок, которые необходимо заплатить часовому, можно было выйти за проволочное ограждение с условием вернуться к концу смены этого часового.

Эвакуированное население, которое вывозили со своих мест под предлогом «спасения от ужасов большевизма», должно было работать. Если не работаешь – следовали голод и наказания. Наказания широко практиковались в лагере. Стены карцера, который располагался недалеко от комендантского помещения, были исписаны многочисленными надписями заключённых. По ночам из этого бункера доносились крики истязаемых. Сажали за самовольный уход в город, за нарушение очереди у колодца...

В лагере ежедневно работали представители биржи труда по отбору и отправке молодых, здоровых, малосемейных переселённых в Германию. Детей разлучали с родителями, когда взрослые находились на работах.

Для пополнения «арийской расы» весной 1944 года отбирали детей обоего пола в возрасте от 6 до 16 лет, имевших голубые глаза и общее сходство с арийцами, для обучении в школе СС.

Неоднократно производились отборы молодых девушек в возрасте от 18 до 22 лет для обслуживания юнкеров Мариямпольской юнкерской школы РОА.

Режим и издевательства над советскими людьми были такими же, как и в концлагере для военнопленных. За полтора года в лагере умерло, было расстреляно и истреблено более 70 000 человек. Из показаний свидетелей видно, что через Алитусский лагерь прошло около 400 тысяч человек.

Таким образом, в лагере № 133 и лагере для перемещённых лиц с июля 1941 года по лето 1944 года было истреблено более 100 000 человек.

,