Вена «красная». И прекрасная. Часть 2 /дополнено/

(Продолжение. Начало в № 40.)

Быть в Вене и не побывать в Венской опере – по крайней мере, неразумно.

Wiener Staatsoper (Венская государственная опера) – один из знаменитейших во всём мире театров: помимо высочайших требований к качеству исполнения, он славен тем, что из него все как один со скандалом уходили самые великие во всём мире дирижёры и художественные руководители – такие, как Густав Малер, Рихард Штраус, Клаудио Аббадо и Герберт фон Караян (последний достиг здесь абсолютной власти, за что и получил прозвище «Франц-Иосиф от музыки»).

Здание было построено в 1869 г. по проекту Августа Зиккарда фон Зиккардсбурга и Эдуарда ван дер Нюлля. Увы, после того, как Франц-Иосиф позволил себе публично посетовать на слишком пологую (с его точки зрения) лестницу, первый повесился, а второй вскоре скончался от сердечного приступа. После чего на все просьбы высказать своё личное мнение по какому бы то ни было художественному вопросу император неизменно отвечал фразой, вошедшей во все венские анекдоты: «Было очень красиво – мне очень понравилось».

В связи с коронавирусом администрация театра ввела ряд ограничений, включая запрет на автографы, обязательное регулярное тестирование всех артистов, именные билеты для публики (что сразу ликвидировало армию спекулянтов), вход и выход через разные двери, маски везде (за исключением самого спектакля!), запрет на крики «Браво!» (или «Бу!» по-венски), который, впрочем, никто не выполняет, и (весьма недешёвый) буфет – но только по предварительному заказу и только сидя.

Рассадка осуществляется таким образом, чтобы между зрителями оставалось одно пустое кресло; вместо прежних 567 стоячих мест на галёрке небогатые туристы и венцы могут претендовать (по 10 евро в «живой» очереди за полтора часа до спектакля) на 181 сидячее место.

По словам нового директора венской Оперы Богдана Рошчича (сменившего любимца Вены Доминика Мейера), «это рекомендации цивилизованной взрослой публике, которые позволят театру не только начать, но и доиграть этот сезон». Тут же последовал скандал: президента музыкального фестиваля графиню Вальдердорфф выдворили из Оперы, объявив ей «Hausverbot» (запрет на посещение) за то, что она села не на своё место. Вход в Оперу заказан также и журналисту, уступившему графине своё место.

Моя переписка с пресс-службой венской Оперы продолжалась три месяца и увенчалась успехом: мне были выписаны билеты на две

постановки – «Мадам Баттерфляй» с виленчанкой Асмик Григорян и «Симона Бокканегру» с великим Пласидо Доминго в главных ролях.

Асмик Григорян хорошо известна австрийским меломанам (на Зальцбургском фестивале 2018 г. она исполнила партию Саломеи в одноимённой опере Рихарда Штрауса; нынешним летом она появилась там в роли Хрисофемиды в другой опере Штрауса – «Электра»). Но в роли Чио-чио-сан Асмик была чересчур сдержанной и погружённой в свои мысли; по мнению местных критиков, ей явно не хватало эмоциональности и драматизма. Зато блестяще исполнили свои партии англо-итальянский тенор Фредди де Томмазо (Пинкертон) и россиянин баритон Борис Пинхасович (Шарплесс).

В принципе, нынешняя венская версия «Мадам Баттерфляй» мало чем отличается от вильнюсской – та же постановка кинорежиссёра Энтони Мингеллы («Английский пациент») и его супруги Кэролин Чоа, впервые осуществлённая ещё в 2005 г. в лондонской English National Opera, затем перенесённая в Metropolitan Opera в Нью-Йорке и в вильнюсский Театр оперы и балета; те же элементы японского декоративного искусства (бумажные фигу­рки-оригами, веера) и японская пантомима, огромное наклонное зеркало (из-за чего зрители в партере увлечённо следят не за ходом самой оперы, а за передвижениями статистов где-то за сценой).

Но самое необычное – это подмена живого ребёнка мадам Баттерфляй на куклу с тремя кукловодами, отчего после спектакля остаётся чувство какой-то неестественности – и даже неправдоподобия. Хотя, следует признать, сама постановка – необычайной красоты.

Зато «Симон Бокканегра» в традиционной постановке Петера Штайна – простой, лаконичный и даже скучный по постановочным решениям – ожил благодаря участию в нём великого Пласидо Доминго, российской дивы Хиблы Герзмавы и узбекско-российского баритона Нажмиддина Мавлянова (для которого роль Адорно стала дебютом на венской сцене).

Перенёсший этой весной коронавирус Пласидо Доминго, который в январе будущего года отметит своё 80-летие, постарел и ссутулился, но по-прежнему жизнерадостен. Вначале может показаться, что маэстро бережёт силы, но по ходу оперы его голос крепнет – и даже баритоновую партию он поёт высоко, как настоящий тенор! А в финальной сцене, когда умирающий Бокканегра благословляет «молодых» (Амалию-Герзмаву и Адорно-Мавлянова), все зрители ощущают нечто большее, чем просто игру.

Невзирая на официальные запреты он вышел к публике, ожидавшей его у служебного выхода – и стал говорить о том, с какими замечательными певцами ему довелось петь и как для него дорога венская Опера, где это уже его 53-й сезон!

«Спасибо большое за пожелания и за поддержку во время моей болезни. Я счастлив снова быть в Вене, я рад, что снова могу выступать на сцене этой замечательной оперы. К сожалению, эпидемия продолжается – но, в общем и целом, дела обстоят не так уж плохо, как это может показаться. У меня запланированы выступления – «Набукко» во Флоренции и здесь в Вене, «Манон Леско» в Большом театре в Москве, концерты в Милане и Минске. Но всем нам сегодня надо беречься - берегите себя и своих близких, пожалуйста, не болейте и – будьте здоровы! Ещё раз большое спасибо за вашу поддержку», – сказал Пласидо Доминго собравшимся, среди которых был и корреспондент «Обзора».

Читайте в следующем выпуске о том, как корр. «Обзора» отправился по венским музеям и увидел там не только Брейгеля и Тициана, но и президентскую чету Украины.