"КТО ЖИЛ ДЛЯ СВОЕГО ВРЕМЕНИ, ТОТ ЖИЛ ДЛЯ ВСЕХ ВРЕМЁН"

К 170-летию со дня рождения С.В.Ковалевской

Выдающаяся женщина-математик Софья Васильевна Ковалевская родилась 3(15) января 1850г. в Москве в семье командира Московского артиллерийского гарнизона генерал-лейтенанта артиллерии В.В.Корвин–Круковского и Елизаветы Фёдоровны (девичья фамилия — Шуберт). Её отец по семейному преданию вёл свой род от венгерского короля Матвея Корвина. Мать Софьи была талантливой пианисткой и просто обаятельной светской женщиной, говорившей на четырёх европейских языках. С материнской стороны в роду у Софьи были два немца-академика Петербургской академии наук.

Елизавета Фёдоровна, была внучкой петербургского академика, астронома Фёдора Ивановича Шуберта и дочерью почётного академика, геодезиста Фёдора Фёдоровича Шуберта. Он был крупным ученым и военным деятелем, известным своими работами по геодезии и изданием географических карт России. В беседе со стокгольмскими друзьями Ковалевская так говорила о своих связях с предками, определившими её духовное и умственное развитие: "Я получила в наследство страсть к науке от предка, венгерского короля Матвея Корвина; любовь к математике, музыке и поэзии – от деда матери с отцовской стороны, астронома Шуберта; личную любовь к свободе – от Польши; от цыганки прабабки – любовь к бродяжничеству и неуменье подчиняться принятым обычаям; остальное – от России".

Отец Софьи, Василий Васильевич, был на двадцать лет старше жены, Елизаветы Федоровны. Он относился к ней, как к ребёнку, и этот характер отношений сохранился до конца их совместной жизни. Отец в силу должностных обязанностей много ездил по стране. Так, что дети, а их в семье было трое: дочери Анна и Сонечка и сын Федя, росли без пристального родительского присмотра дерзкими, независимыми. Родители предоставили заботы о воспитании детей гувернанткам - сначала француженке, а потом англичанке. Последней Ковалевская обязана тем, что в ней воспитались удивительная работоспособность, усидчивость и аккуратность.

К сожалению, родители отдавали тепло своих сердец старшей сестре-красавице Анюте и младшему брату Феде, единственному сыну Круковских. Стремясь заслужить родительскую любовь, Соня старательно училась. За восемь лет она прошла с домашним учителем Иосифом Игнатьевичем Малевичем практически весь курс мужской гимназии.

И.И. Малевич был талантливым педагогом. К своему труду относился с увлечением, любил детей и к каждому из них находил особый подход. Он был убеждён в том, что обязанностью домашнего учителя является воспитание трудолюбия, развитие познавательных способностей детей. Он считал, что русский язык – важнейший из предметов, ибо занятия русским языком развивают мышление и дар речи. Соня писала под диктовку учителя, излагала самостоятельно устно и письменно свои мысли, училась декламировать, читала произведения русских авторов, статьи критиков. До десяти с половиной лет Соня изучала арифметику. Впоследствии она считала, что именно изучение арифметики дало ей основу математических знаний. На уроках истории учитель и ученица читали отрывки из трудов Н. Карамзина, С. Соловьёва, журнальные статьи. Играя в «путешествия», Соня знакомилась с окружающей природой. Её интересовало всё – маленькие ручейки и большие озёра, земля в цветнике или в саду, булыжники и драгоценные камни, домашние животные и дикие звери.

Девушка зачитывалась балладами Жуковского, с детства писала стихи. Именно литературные способности отметил в Соне Малевич. Но она неожиданно страстно увлеклась математикой.

Софа, как нежно звали Софью её родители, росла замкнутой и очень нервной, боялась не только темноты, как и большинство детей, но ещё и почему-то – недостроенных домов и панически боялась уродства. Даже вид разбитой куклы внушал ей страх.

В семье Корвин-Круковских велись иногда беседы на математические темы. Много содействовал возбуждению любви Софьи Васильевны к математике её дядя, П. В. Корвин-Круковский, математические рассуждения которого "действовали на фантазию девочки, внушая ей благоговение к математике, как науке высшей и таинственной, открывающей перед посвящёнными в неё новый чудесный мир, недоступный простым смертным" (из "Воспоминаний детства" Ковалевской). Математические разговоры поддерживались также посещавшими Корвин-Круковских профессором математики Лавровым и профессором физики Тыртовым.

С раннего детства Софья пристрастилась к чтению, её математическое дарование проявилось уже в 13 лет. Детство и юность Софьи прошли в родовом имении отца Полибино Невельского уезда, Витебской губернии (ныне — село Полибино Великолукского района Псковской области). В книге "Воспоминания детства" она писала, что проводила целые часы перед таинственной стеной детской комнаты, обклеенной листами лекций М.В.Остроградского по дифференциальному и интегральному исчислениям, пытаясь найти порядок следования листов и смысл хотя бы отдельных фраз. Текст оставался ей непонятным, но многие формулы врезались в память на всю жизнь.

Несколько позднее Соня при чтении учебника физики встретила неизвестные ей тригонометрические функции и разгадала их смысл. Она самостоятельно вывела простейшие формулы тригонометрии, за что её называли "Новым Паскалем": Соня совершенно самостоятельно переоткрыла некоторые зависимости из тригонометрии, не зная этого предмета, подобно тому, как в своё время Б. Паскаль, будучи совсем ребенком, открыл первые теоремы геометрии.

С тех пор отец Софьи окончательно убедился в необыкновенных способностях дочери к математике. Было решено, что ей следует заняться специальной подготовкой по математическим наукам.

1867 и 1868 годы Ковалевская провела в Петербурге.

Первым её учителем математики был талантливый педагог Александр Николаевич Страннолюбсккий. Он был лейтенантом флота, тридцать лет проработал преподавателем морского училища. У него учился впоследствии выдающийся кораблестроитель А.Н. Крылов.

В то время в России, как и во многих странах Запада, для женщин был закрыт путь в университет. Для поездки же за границу требовалось, чтобы женщина была замужем. Сестёр Круковских не смущало, что для этого необходимо вступить в фиктивный брак. Кандидата в мужья искали среди разночинцев и обедневших дворян. В качестве «жениха» для Анюты был найден сосед, мелкопоместный дворянин, талантливый молодой человек Владимир Онуфриевич Ковалевский. Он стал зарабатывать в 16 лет, делая переводы иностранных романов для торговцев Гостиного двора. Ковалевский обладал поразительной памятью, необычайной активностью и гуманитарными способностями. Он категорически отказывался от чиновничьей службы, выбрав вместо неё издательскую деятельность в Петербурге. Именно он печатал и переводил литературу, которая была крайне востребована передовыми людьми страны. И надо же было такому случиться, что на одном из свиданий он заявил Анюте, что он, конечно, готов вступить в брак, но только… с Софьей Васильевной. Вскоре он был введён в дом генерала и с его согласия стал женихом Софьи. Ему было 26 лет, Софье — 18.

В 1868 г. С.Ковалевская вступает в фиктивный брак (который потом стал фактическим) с В.О.Ковалевским. После свадьбы супруги отправились в Петербург, где каждый из них стал заниматься своей наукой.

По приглашению физиолога И.М.Сеченова, сочувствовавшего женскому движению, Софья слушала его лекции в Медико-хирургической академии. Весной 1869 г. супруги и сестра Софьи Анна уезжают в Германию. В.О. Ковалевский писал о своей жене брату: «Несмотря на свои восемнадцать лет, воробышек (так называли Софью Васильевну за её моложавость и малый рост. - Авт.) образована великолепно, знает все языки, как свой собственный, и занимается до сих пор главным образом математикой, причём проходит уже сферическую тригонометрию и интегралы - работает как муравей, с утра до ночи и при всём этом жива, мила и очень хороша собой. Вообще это такое счастье свалилось на меня, что трудно себе и представить».

Сам В.О. Ковалевский был крупным учёным - биологом, работы которого были известны за рубежом. Он переписывался и дружил с Дарвиным.

С. В. Ковалевская поселилась в Гейдельберге вместе со своей подругой Ю. В. Лермонтовой, занимавшейся химией. Первое время жила с ними и сестра Софьи Анна.

Старшая сестра Софьи, Анна, тоже мечтала вырваться из отцовского дома. Она чувствовала себя состоявшейся писательницей (а в глазах отца это было даже хуже, чем слыть "учёной женщиной"), её первые повести были опубликованы Достоевским. После визита Анны в журнал к Достоевскому Федор Михайлович стал частым гостем в их доме. Оказывая Анне знаки внимания, известный писатель не замечал, какие красноречивые взгляды в его сторону бросает Соня. Достоевский делает предложение руки и сердца Анне (как Соня мечтала оказаться на её месте). Но сестра, видевшая в Достоевском только друга, отказала ему. Анна, заскучав в Гейдельберге, уехала во Францию, и там вышла замуж. Но уже не фиктивно, а по большой любви.

После преодоления ряда трудностей комиссия допустила все-таки Софью к прослушиванию лекций по физике и математике в Гейдельбергском университете. В течение трёх семестров 1869/1870 учебного года она слушала курс теории эллиптических функций у Лео Кёнигсбергера, физику и математику у Кирхгофа, Дюбуа-Реймона и Гельмгольца, работала в лаборатории химика Бунзена — самых известных учёных Германии.

Профессора восторгались её способностью схватывать и усваивать материал на лету. Работая с изумлявшей всех напряжённостью, она быстро овладела начальными элементами высшей математики, открывающими путь к самостоятельным исследованиям. На лекциях она слышала восторженные похвалы профессора Кёнигсбергера его учителю — крупнейшему в то время математику Карлу Вейерштрассу, которого называли «великим аналитиком с берегов Шпреи».

В 1870г. она переезжает в Берлин, где четыре года работает у Карла Вейерштрасса, согласившегося давать ей частные уроки – в Берлинский университет женщины доступа не имели. Им даже не разрешалось присутствовать на лекциях в качестве вольных слушательниц. Сам Вейерштрасс – педант, старый холостяк не был сторонником женского образования и отнёсся с недоверием к желанию "молодой русской дамочки" изучать математику. Согласие заниматься с нею Вейерштрасс дал лишь после того, как убедился в ее исключительных способностях: чтобы отвязаться от неё, он дал ей несколько очень трудных задач, с которыми она быстро справилась. Занятия проходили на квартире Вейерштрасса. Эта совместная работа продолжалась четыре года. Блестящие способности С. В. Ковалевской очень скоро заставили Вейерштрасса признать математическое дарование своей ученицы: "Что касается математического образования Ковалевской, то могу заверить, - писал он, - что я имел очень немногих учеников, которые могли бы сравниться с нею по прилежанию, способностям, усердию и увлечению наукой". С.Ковалевская стала его любимой ученицей.

Как отмечал Феликс Клейн, выдающийся ученый Вейерштрасс обычно подавлял слушателей умственным превосходством. Но пытливость и тяга к знаниям Ковалевской потребовала от Вейерштрасса усиленной деятельности. Ему самому зачастую приходилось решать разные задачи, чтобы достойно ответить на довольно сложные вопросы его ученицы. Современники отмечали, что нужно быть благодарными Ковалевской за то, что она смогла вывести Вейерштрасса из замкнутости.

Софья сочувствовала революционной борьбе и идеям утопического социализма. В 1871 г. она с мужем пробирается из Гейдельберга в Париж, занятый войсками Тьера, ухаживала за ранеными коммунарами. Позднее принимала участие в спасении из тюрьмы деятеля Парижской коммуны В. Жаклара, мужа своей сестры-революционерки Анны, организовав им побег.

Первая работа С.Ковалевской - "К теории дифференциальных уравнений в частных производных" - относится к самым основам теории этих уравнений и представляет обобщение соответствующих исследований Вейерштрасса на случай гораздо более сложный. Этим же вопросом до Вейерштрасса занимался крупный французский математик Коши. Теорема, доказанная Ковалевской, относится к числу классических и излагается в настоящее время под названием "теоремы Коши-Ковалевской" во всех основных университетских курсах.

Вторая работа С. В. Ковалевской относится к интереснейшей космологической проблеме - вопросу о форме кольца Сатурна. Здесь она развивает исследования Лапласа, считая кольцо жидким (в настоящее время, однако, более правдоподобной считается гипотеза, что кольцо состоит из твёрдых частиц). Ковалевская принялась за исследование для более точного установления равновесия кольца. Она определила, что в поперечном сечении одно должно быть представлено в форме овала.

В третьей работе ("О приведении некоторого класса абелевых интегралов к эллиптическим интегралам") С. В. Ковалевская обнаруживает основательное знакомство с труднейшими теориями математического анализа.

В 1874г. на основании трёх научных работ, представленных в Гёттингенский университет Вейерштрассом, Ковалевской была присуждена без формальной защиты степень доктора философии по математике и магистра изящных искусств "с высшей похвалой". Трёх отличных работ хватило, чтобы Гёттингенский университет простил, по словам Вейерштрасса, "принадлежность Сони к слабому полу".

Окрыленная успехом, Ковалевская стремится на родину, чтобы преподавать математику в университете. Двадцатичетырехлетняя Софья возвратилась в Россию, в Петербург.

Здесь ее ждёт разочарование. Всем ослушницам, вкусившим плод заграничной науки, царское правительство приготовило "перспективную" работу в начальных классах женских гимназий. Для Софьи Васильевны это означало переквалифицироваться из передового учёного в рядовую учительницу арифметики. "К сожалению, я не слишком тверда в таблице умножения", – с грустью шутила она.

Русские математики, кроме П.Л. Чебышева, сразу понявшего меру её таланта, встретили Софью недружелюбно. Это объяснялось антипатией к немецкому направлению в математике. Даже А.М. Ляпунов и Н.Е. Жуковский далеко не сразу приняли её.

К тому моменту фиктивный брак с мужем стал настоящим. Первое время пребывания в Германии они жили в разных городах, получали образование в разных заведениях. Общение с мужем велось посредством писем. Однако впоследствии отношения приняли иную форму. Несмотря на очевидные достижения, ни муж, ни Софья не могли найти работу в университете. От Софьиного наследства остались гроши, долгов было множество. На шесть лет она отошла от научной работы и занялась литературной деятельностью. В 1878 году в семье Ковалевских рождается дочь Соня (Фуфа, как называла её мать). Ковалевская тяжело перенесла период беременности, а после родов страдала от депрессии.

Почти полгода провела Ковалевская в постели. Врачи теряли надежду на её спасение. Правда, молодой организм победил, но сердце Софьи было поражено тяжёлой болезнью.

С.В.Ковалевская вращалась в кругу таких учёных и писателей, как Д.И.Менделеев, А.И.Бутлеров, П.Л.Чебышев, А.Г.Столетов, И. М. Сеченов, И.С.Тургенев, Ф.М.Достоевский.

Министр просвещения, отвечая отказом на все ходатайства Ковалевской, сказал, что она и её дочь "успеют состариться прежде, чем женщин будут допускать в университет".

В 1880г. она переезжает в Москву, но сдавать магистерские экзамены в Московском университете ей не разрешили. В 1881г. она уезжает в Берлин, затем – в Париж, где хотела получить место профессора на Высших женских курсах. Владимир Ковалевский, одинокий, отправился в Одессу к брату. По настоянию брата он несколько раз ездил в Европу, чтобы встретится с женой, но каждая встреча только усугубляла чувство, что они чужие друг другу. Софья отослала с ним в Одессу дочку: заниматься Соней ей было совершенно некогда.

В семидесятых годах девятнадцатого века часть русского общества была охвачена духом наживы. Не избежали этого и супруги Ковалевские, которые хотели обеспечить себя материально, чтобы спокойно заниматься наукой. В этот период Ковалевская отходит от науки, прекращает переписку с Вейерштрассом, т.к. «мысленно уже порвала с математиками».

Выдающийся учёный В.О.Ковалевский оказался никудышным коммерсантом: его обманывали все, с кем он имел дело. Запутавшись в долгах, он покончил жизнь самоубийством, отравившись эфиром.

Газета "Московские ведомости" сообщала: "Утром 16 апреля 1883 г. прислуга меблированных комнат "Ноблесс" по заведенному порядку стала стучать в дверь одного из номеров, занимаемого с прошлого года доцентом Московского университета титулярным советником В. О. Ковалевским, но, несмотря на усиленный стук, отзыва не было получено. Тотчас же об этом было дано знать полиции, по прибытии которой дверь было взломана. Оказалось, что Ковалевский лежал на диване одетый, без признаков жизни; на голове у него был одет гуттаперчевый мешок, стянутый под подбородком тесемкой, закрывающей всю переднюю часть лица".

Ковалевский покончил жизнь самоубийством, вдыхая хлороформ. Перед смертью Ковалевский писал в неотправленном письме к брату: "Напиши Софье, что моя всегдашняя мысль была о ней и о том, как я много виноват перед нею и как я испортил ей жизнь...".

Научный мир скорбел о кончине доцента Московского университета, основоположника эволюционной палеонтологии. Находившаяся в Париже С.В. Ковалевская, получив известие о смерти мужа, заболела. Дочь Софью забрала её крёстная мать Юлия Лермонтова. Соня даже называла её «мама Юля». К родной матери она относилась с уважением и трепетом: ведь все ей внушали, что мать её – гений.

Оправившись после смерти мужа и попытки самоубийства, Ковалевская добилась установления непричастности мужа к тёмным делам его компаньонов и вернулась к научной работе, занявшись исследованием явления прохождения света через кристаллы.

В ноябре 1883 г. Ковалевская, оставшаяся без средств с пятилетней дочерью, приезжает в Берлин и останавливается у Вейерштрасса. Ценой огромных усилий, используя весь свой авторитет и связи, Вейерштрассу удаётся выхлопотать ей место в Стокгольмском университете (1884) (самое активное участие в этом принимал и Миттаг-Леффлер). Изменив имя на Соня Ковалевски (Sonya Kovalevsky), она становится приват-доцентом (а вскоре–профессором) кафедры математики вновь открытого Стокгольмского университета. Когда С.Ковалевская по приглашению университета прибыла в Стокгольм, газеты писали: «Принцесса науки прибыла в наш город». Там Ковалевская проработала восемь лет и прочитала за это время 12 курсов лекций. Студенты и преподаватели с любовью называли её ''наш профессор Соня»“.

Ковалевская – первая не только в Российской империи, но и в Северной Европе женщина-профессор и первая в мире женщина — профессор математики (получившая ранее это звание Мария Аньези никогда не преподавала).

(Окончание следует)