«Вместо БелАЭС — космодром, а рядом клоуны» — продолжение скандала в Литве

В Литве продолжают обсуждать инициативу премьер-министра Саулюса Сквернялиса предложить Белоруссии почти построенную БелАЭС переделать в электростанцию на газе

Предложение премьер-министра Литвы Саулюса Сквернялиса Белоруссии переделать БелАЭС в электростанцию на газе остаётся одной из главных тем в Литве. 14 марта вечером в передаче «Delfi. В центре внимания» на Delfi TV и телеканалах Info TV и BTV состоялась дискуссия, в которой приняли участие главный редактор деловой газеты Verslo žinios Роландас Барисас, заместитель канцлера правительства и советник премьера Дэйвидас Матулёнис и эксперт в энергетике Видмантас Янкаускас. ИА REGNUM публикует перевод беседы с некоторыми сокращениями.

Ведущий: Г-н Янкаускас, какая первая мысль у вас появилась, когда вы услышали, что премьер предложил Белоруссии почти завершённую станцию переделать в газовую?

Янкаускас: Можно сказать, что я не поверил, это выглядит слишком странным. Давайте подумаем: гигантские инвестиции, десять миллиардов или даже больше, которые необходимы. Практически основная часть работ уже выполнена. В этом и следующем году запустят. И сейчас, чтобы всё остановить и переделать, необходимы огромные деньги. Второе — для чего эта станция строилась и почему она нужна белорусам? На самом деле цель белорусов была диверсифицировать свою энергетику. Цель, как и у любой другой страны. 95% энергии у них вырабатывается с помощью газа. Они хотели, чтобы появилась какая-то альтернатива. Поменять сейчас — это были бы колоссальные затраты, колоссальный (удар) по престижу, невероятные отношения с Россией. Это просто невероятно.

Ведущий: В конце концов Росатом кредитует это строительство. Росатом не торгует газом…

Янкаускас: Да, им пришлось бы за всё это платить. Например, я помню, как Болгария, которая в одно время уже начала строительство вместе с Росатомом станции, а потом остановились, поскольку немцы вышли из того проекта. Так им пришлось заплатить Росатому 600 млн евро, хотя там практически ничего сделано не было.

Ведущий: Господин Барисас, с одной стороны, есть технологический вопрос, насколько это реально, но другая сторона — спонтанность такой инициативы, о чём сейчас говорят и представители президента, и даже глава МИД. Как это оценивать?

Барисас: Если начать с технологической стороны, то в наши времена на месте этой АЭС можно сделать что угодно. Я только удивляюсь, что советники премьера не посоветовали ему предложить построить там, например, космодром. Тоже можно. Честно говоря, вопрос только в том, сколько вкладывать, а так не проблема. Можно сделать и станцию на газе, только специалисты сказали, что по цене это будет космический проект. Спонтанность у меня вызывает некоторое беспокойство. Беспокойство вызывает поведение кандидата в президенты. Поскольку кому уж кому, хотя политическая карьера господина Сквернялиса не такая и длинная, но ему должно быть известно, что туда, куда влезает волосатая медвежья рука России, там очень сложно поменять планы. Как уже говорилось, Росатом не независимая организация, она контролируется Кремлём. И только наивные могут думать… Может, наивные белорусы и Лукашенко и считают, что это поможет им диверсифицировать свою энергетику, но это наверняка хорошо рассчитанный геополитический шаг, и не зря русские остановили строительство в Калининграде и решили инвестировать здесь, поскольку они стремятся и к геополитическим целям. (…)

Ведущий: Господин Матулёнис, давайте начнём с политической части. Кто-то на встрече спросил, премьер ответил про «план-хулиган», что уже напоминает не политическую коммуникацию, а какой-то уличный жаргон. В любом случае потом выясняется, что это предложение переделать атомную электростанцию в газовую. Почему так быстро это письмо было отправлено?

Матулёнис: Это не было спонтанным решением премьера. Премьер и с нами, советниками, советовался, текст согласовывался со специалистами министерства энергетики. Хочу только подчеркнуть, что в первую очередь — это вопрос экономической политики с подтекстом внешней политики. (…) Наше предложение — предложение диверсификации. Сейчас Белоруссия зависит от одной страны. Будь то газ или ядерное топливо. Почему только сейчас? Несколько недель назад Конвенция Эспоо при ООН постановила, что выбранное для Островецкой АЭС место противоречит нормам конвенции. На основании этого премьер и предложил. Вопрос следующий: лучше вообще ничего не предлагать и чего-то ждать или предложить? Я согласен, что, возможно, это сложно реализуемый проект. Для первого реактора однозначно, но…

Ведущий: Но разве это солидное государственное поведение? Ведь большинство, кто хоть как-то разбирается в энергетике, видит, что король — голый, что это несерьёзное предложение. Которое не обсуждалось в экспертном сообществе.

Матулёнис: А разве были нарушены наши основные принципы в политике в отношении Островецкой АЭС? Я считаю, что точно нет.

Ведущий: А на следующее предложение Белоруссия отреагирует серьёзно, если их шлют один за другим?

Матулёнис: Во-первых, это первое предложение. Такого предложения не было за все десять лет. Может, оно могло появиться раньше, но было использовано то, что Конвенция Эспоо была нарушена. И если мы не хотим иметь раздражитель в наших отношениях на много лет вперёд, то Островецкая АЭС и будет этим раздражителем.

Ведущий: Господин Янкаускас, по вашему мнению, была надежда, что это предложение будет рассмотрено как реальное? Или это письма в никуда?

Янкаускас: Совершенно тяжело предположить, что оно было бы принято как серьёзное. Давайте подумаем, нам бы показалось заманчивым предложение об альтернативном газе, который стоит в три раза дороже? Если из России покупается за 127 долларов, в Литве цена 300 долларов за тысячу кубометров. Это практически в три раза дороже. А Белоруссия давит ещё сильнее, недавно президент Лукашенко говорил, что цена должна быть одинаковой с Россией, поскольку они в одном экономическом сообществе. Как вы знаете, они создали Евразийский союз. То, что там газ будет дороже, чем с нашего терминала, это совершенно невозможно, а то, что он будет в три раза дешевле, как сейчас, так будет и в будущем. Подумайте, разве это реально?

Ведущий: Ведь Россия финансирует эту станцию, а после строительства Лукашенко, по сути, берёт её в лизинг. Похоже, что письмо даже не туда было отправлено, как вы считаете, господин Барисас.

Барисас: Во-первых, прозвучал вопрос, разве лучше вообще ничего не делать. Так вот иногда лучше ничего не делать. Предлагать абсурд… Абсурд в том, что наши карманы пусты. У Лукашенко пустой, у Литвы пустой. Кто там что будет переделывать? Русские вновь зальют свои деньги? Нужно совсем не ориентироваться, чтобы так думать. Во-вторых, вы упоминали, что белорусы очень хотят диверсифицировать. Так что на что меняется? Получают газ, а мы его и предлагаем. Они говорят, что хотят атом, чтобы не зависеть так от газа, а мы им снова газ предлагаем?

(…)

Барисас: Другой вопрос, как нам себя вести. Для этого существуют политические силы, которые решают. Это межпарламентские соглашения, межпартийные — это одно направление. Второе — соглашение между госучреждениями, какая будет наша политика в этом вопросе. В этом контексте, в этом формате и нужно развивать идеи.

Ведущий: Уже даже конституционные учреждения, такие как: госсовет по защите, совет по координации внешней политики, разные другие форматы, комитеты сейма…

Барисас: Мы выглядим, как клоуны, когда кто-то вот так выскакивает из кустов, и делает предложение. Это означает «мы должны что-то делать». Это приступ паники, когда люди говорят, что неважно что, но что-то нужно делать. И чаще всего это оказываются неадекватные действия.

Матулёнис: Не кажется, что мы в тупике? На самом деле мы не знаем, как сделать так, чтобы этой станции не было.

(…)

Янкаускас: Мне кажется, что мы немного не так трактуем. Видимо, нашей основной целью должно стать то, чтобы эта станция была безопасной. Необходимо, как вы упоминали, чтобы эксперты постоянно участвовали, чтобы литовские эксперты постоянно участвовали.

Ведущий: Это выглядит как законное требование сейчас, после сделанных выводов?

Янкаускас: Да. Но было иначе: наш институт энергетики был причастным к европейским экспертам, участвовал в исследованиях по безопасности, так сразу в Литве дождался осуждения. Как это они участвуют. Мне кажется, что мы должны участвовать, давить. Поскольку эта станция будет построена, другого варианта нет. Нам это очень важно. Чтобы она была безопасной, чтобы контролировалась европейскими экспертами.

Ведущий: Вы считаете, что справедливо требовать нахождение постоянной делегации литовских экспертов? Или, скажем, постоянного представительства на этой АЭС?

Янкаускас: Именно. Такой и должна быть цель. (…)

Примечание ИА REGNUM: беседа переведена с сокращениями. Опущены вопросы внутренней предвыборной кампании и инициативы премьера Литвы в её контексте.

Напомним, премьер-министр Литвы Саулюс Сквернялис отправил официальное предложение на имя премьер-министра Белоруссии Сергея Румаса остановить финальную стадию строительства БелАЭС, модернизировать всю инфраструктуру для преобразования в Островецком районе газовой электростанции.

В Литве эту идею раскритиковали и предположили, что такое предложение премьера является частью его предвыборной кампании в президентской гонке. Подобную идею, ещё до официального получения письма Сквернялиса, раскритиковали и в МИД Белоруссии.