Еще раз о 16 Литовской дивизии
Очередной раз обратиться к теме 16 Литовской стрелковой дивизии меня побудило виртуальное посещение конференции об этом легендарном воинском соединении, которая была размещена на сайте "Обзора".
И если я в чем-то повторюсь, да простят организаторы конференции, ибо я цитирую не их, а документы из архивов Литвы, городов Подольска, Тулы, Орла и яснополянского отдела книжных фондов.
На основании постановления ГКО №1041 от 18 декабря 1941 года, на следующий день Заместитель Наркома обороны Е.Щаденко издает приказ о создании Литовской стрелковой дивизии, в котором определены сроки начала формирования - 25 декабря 1941 года, и его заверения - 10 февраля 1942 года. На все про все было выделено полтора месяца.
Предварительные результаты показывали, что в указанные сроки укомплектовать ("сколотить") воинское соединение невозможно. И не потому что сроки малы, а потому, что набирать было не из кого. Эти мифические "23 тысячи" потенциальных бойцов, о которых рассказывают некоторые историки, во-первых, были на бумаге, а во-вторых, среди них в основном были женщины, дети и старики. Мужской пол составлял примерно 14,3 тысяч человек.
В последний день января 1942 года Е Щадейко под грифом "Совершенно секретно" телеграфировал руководителям Литовской ССР, что уже 16 января обращалось внимание на неудовлетворительный ход отбора и укомплектования дивизии и требовалось ускорить проведение этого мероприятия.
За несколько дней до появления этой телеграммы, 26 января, А.Снечкус и М. Гедвилас проинформировали Замнаркома о ходе формирования дивизии: " ...По данным Управления Мобилизации ГКО, по всем Военным округам и фронтам на 23 января отобрано 2907 человек и прибыло к месту формирования 1500 человек". Ну а дальше текст на полторы страницы объяснения и оправдания, почему так случилось и кто виноват.
Для спасения сложившейся ситуации было предложено: "...призывать в литовскую стрелковую дивизию не только литовцев, прибывших в восточные области и республики Советского Союза во время войны, но всех граждан Литовской ССР вне зависимости от национальности, знания литовского языка, а также литовцев, проживавших до войны в СССР.
... Срочно установить место пребывания бойцов бывшего территориального литовского корпуса и направить их к месту формирования дивизии, так как такое большое количество уже военнобученных бойцов для дивизии имеет крайне большое значение.
...Разрешить Военным округам и военкоматам принимать заявления о желании добровольно вступить в дивизию не призывных годов, но физически зрелых и здоровых людей".
Говоря о бывшем 29 стрелковом корпусе, предлагаю вниманию читателей документ, подготовленный Военкомом 16 Литовской стрелковой дивизии, полковым комиссаром Мацияускасом:
«31 января 1941 год. "СПРАВКА".
Относительно откомандирования литовцев из частей бывшего 29 стрелкового корпуса могу сообщить следующее.
В первых числах июля управление нашего корпуса было переброшено из 22 армии в 27 армию Северо-Западного фронта, и 179 стрелковая дивизия осталась в 22 армии на Западном фронте.
В этот период в 179 стрелковой дивизии и корпусных частях находилось литовцев приблизительно следующее количество: в трех полках 179 стрелковой дивизии около 1500 человек, в 3-х артполках и остальных корпусных частях больше 1000 товарищей, таким образом всего не меньше, чем 2500 человек.
Когда управление корпуса 19 июля вернулось в 22 армию и обратно приняло 179 стрелковую дивизию, то оказалось, что основная масса литовцев была уже откомандирована в тыл, и поэтому я точно не могу сообщить сколько отправлено в тыл, но из беседы с бывшим комиссаром 179 стрелковой дивизии т.Продэусом, выяснил, что отправлено больше 2-х тысяч. Кроме того знаю, что остатки 184 стрелковой дивизии, выехавшие на машинах в направлении Минск, Полоцк и Псков, насчитывали около 400 человек.
Таким образом я считаю, что в тыл отправлено всего не меньше 2500 человек».
Список командного состава бывшего 29 территориального стрелкового корпуса, которые готовы были служить в дивизии, на тот период состоял из 39 фамилий. Это были офицеры от полковников до лейтенантов.
На 28 марта 1942 года в составе дивизии находилось 7 055 человек. Из них 90 человек – высший и старший комначсостав, 405 человек – средний комначсостав, 855 человек – младший комначсостав, 5572 человека – рядовой состав и 134 политработника.
В письме в ЦК КП(б) Литвы говорилось, что «Темпы поступления пополнения в дивизию за последнее время явно ослабли. За декаду с 19 по 28 марта с/г. в дивизию прибыло 279 человек нового пополнения. В отдельные дни (20, 21, 23, 25 марта) поступления новых контингентов людей отсутствовало вовсе. Отдельные части дивизии по численности личного состава значительно недоукомплектованы по сравнению с имеющимися штатами. ... Некоторые подразделения существуют в виде небольших ячеек с количеством людей по 25 человек».
В главе «Обеспечение вооружением» показана ситуация сложившаяся с обеспечением оружием на 1 апреля 1942 года, а именно: винтовок образца 1891-30 годов – 440 штук, а должно быть 1259 винтовок; СВТ – 50 штук, должно быть – 3756 штук; револьверов «Наган» - 201 вместо 931; станковых пулеметов – 15, а по списку должно быть – 108 штук; автоматы ППШ – 8 штук, по списку должно быть 582 штуки; минометов 82 мм – 79 штук, что на 7 штук больше, чем предусмотрено, правда мин к ним поступило 300 комплектов, хотя должно быть – 9720 штук.
И т.д. и т.п.
«По-прежнему нет возможности организовать практическую отработку орудийных расчетов в батареях, поскольку отсутствуют орудия всех видов, а также приборы к ним. Минометы поставлены только в последнее время».
Вроде, и воевать не кому, и воевать не с чем, однако, месяц спустя, 1 мая 1942 года, бойцы дивизии принимают присягу, а еще через двадцать дней, не смотря на все проблемы, 20 мая 1942 года, когда дивизия еще находится в Балахне, появляется патриотический доклад на имя А.Снечкуса, Ю.Палецкиса, М. Гедвиласа, который подписали Командир 16 Литовской стрелковой дивизии генерал-майор Жемайтис, Военный комиссар дивизии, Бригадный комиссар Мацияускас, заместитель командира дивизии генерал-майор Карвялис, начальник политотдела дивизии старший батальонный комиссар Шумаускас и начальник штаба дивизии полковник Киршинас. В реляции сообщалось:
"16 Литовская стрелковая дивизия полностью закончила формирование. Дивизия получила прекрасное вооружение и достаточно обеспечена всеми остальными видами снабжения.
Напряженной учебой дивизия вполне достаточно овладела полученной техникой и подготовилась к ведению современного, сложного боя.
Дивизия полностью готова к боевым действиям и горит желанием скорей принять участие в начавшемся генеральном сражении с презренными поработителями литовского и других народов Советского Союза.
Литовская дивизия, собравшая в своих рядах лучших представителей литовского народа, готова к выполнению любой задачи и самоотверженно будет отстаивать на поле брани честь своего народа.
Уверенны, что Литовская дивизия будет успешно соревноваться с другими доблестными дивизиями героической, родной Красной Армии.
Нами возбуждено ходатайство перед Заместителем Народного Комиссара Обороны, товарищем ЩАДЕНКО и Военным Советом МВО о скорейшей отправки дивизии на фронт".
В «Докладной записке о национальных литовских воинских частях Красной Армии», подготовленный заведующим Военным отделом ЦК КП(б) Литвы П. Яковлевым, отмечен факт об участии в рядах дивизии представителей 27 национальностей.
Помимо литовцев, евреев, русских в дивизии воевали грузины, узбеки, таджики, туркмены, киргизы, башкиры, калмыки, татары, мордвины и др.
Как попали представители южных республик в состав литовского соединения? Они не то что по-литовски не говорили, они и по-русски чуть-чуть понимали. Дело объясняется тем, что 5 января 1942 года А.Снечкус подписал письмо, в котором говорится, что «28 и 29 декабря 1941 года ЦК КП(б) Литвы и СНК Литовской ССР направил в военные округа в качестве своих представителей по выполнению директивы НКО № 10604/05 следующих товарищей» и далее список из 30 с лишним человек, которые разъехались по необъятным просторам СССР в поисках литовцев. Были такие представители и в Узбекской ССР, и в Таджикской ССР, и в Туркменской ССР, и в Казахской ССР. Вот они, выполняя планы поставок новобранцев, заманили в свои сети представителей тех республик, выдавая их за литовцев, а может русских, а возможно и за евреев.
15 августа литовское соединение прибыло в район недавно освобожденной от гитлеровцев Ясной Поляны, что в 20 км от Тулы. В этом городе в помещении Дома офицеров, 7 ноября 1942 года дивизии было вручено Красное Знамя. Что касается «красной рыбы», которой угощали бойцов дивизии из своего кармана Снечкус, Палецкис и Гедвилас, в разговоре с тульскими ветеранами мне так и не удалось установить этот факт. И даже в Тульской синагоге, где я пытался узнать кое-что о пребывании дивизии в городе оружейников, не смогли вспомнить этого факта, но и ...не опровергли.
27 декабря 1942 года 16 Литовская стрелковая дивизия получила приказ выступать на фронт. Дивизии предстоял марш по маршруту Тула-Щекино-Плавск-деревня Сумкано и дальше по заснеженным полям в Орловскую область. В прошлом году мне и моим друзьям (Юрий Юревич и Станислав Зеленков) посчастливилось в очередной раз проехать по этому маршруту, завершив его в Алексеевке.
Здесь состоялось боевое крещение дивизии, которое оценивается знатоками военной истории не однозначно. Мы также посетили и возложили венки на могилу отца Ю. Юревича – Ивана (Йонаса) Юревича (Юревичюс), парторга 167 стрелкового полка литовской дивизии, который погиб 5 июля 1943 года в первый день боев на Курской дуге.
В этом году исполняется 75 лет битве на Курской дуге.
Рассказ об этом этапе боевого пути дивизии – это тема другого разговора.
