Мертвый сезон в театре русской драмы

Русский драматический театр Литвы похоже переживает мертвый сезон. Полупустой зал. Пустые вешалки. Пыльное закулисье. Похожие настроения царят и в душах актеров. Нет уверенности в завтрашнем дне. Потухший взгляд. Пессимизм, сквозит в движениях. О планах на будущее - скупо. О новых премьерах - без энтузиазма. Что происходит? Ведь, работа в театре должна быть творческим актом, а не актом выживания.

10 лет назад многие восприняли с воодушевлением приход на пост руководителя театра русской драмы Йонаса Вайткуса. Казалось, в театр пришел настоящий творец, который поднимет уровень его до необозримых высот успеха. Но не случилось. Говорят, так бывает: приходит в театр руководитель, проработает в нем несколько лет, а потом как бы присваивает этот театр, подстраивает его под себя, считая его своей вотчиной. В итоге работа не складывается, так как актеры из творческого состава превращаются в персонал, обслуживающий амбиции худрука.

Близка точка невозврата

- Складывается впечатление, что театр потерял свое лицо. Дух театра русской драмы ушел. Это чувствуют зрители, а снижения интереса – это главный индикатор. Что происходит? Есть хороший режиссер, хорошие актеры, а не получается. Почему? Нет команды? – спрашиваю у Валентина Киреева, талантливого актера театра, особенно запомнившегося по главной роли в спектакле «Шут Балакирев».

• Понимаете, глава театра должен растить труппу, работать над репертуаром. Это огромная ответственность. Потому что, если не верить в своих актёров и не стараться сделать так, что бы они стали для режиссёра и театра, а главное, зрителя - незаменимыми, то зачем тогда всё? К сожалению, я не вижу заинтересованности режиссера в росте наших актеров. Нет диалога. Ему не интересно наше мнение, не интересен русский драматический театр в принципе. Он занимается тем, что ему нравится. А ему нравится реализовывать себя в искусстве, но как-то без нас. Здесь он не ценит актеров. Не приглашает профессиональных сильных режиссеров. Мы все «варимся в своем соку», порой даже занимаясь «самостоятельными работами», до нас нет никакого дела. Вот и получается, что Вайткус сам по себе, а театр русской драмы сам по себе.

- Какая-то совершенно безрадостная картина. Театр распадается?

• Знаете, мне как-то сказали: «Раньше мы держались на одной тоненькой ниточке «русский», а сейчас ее обрезали». Нет прежнего огонька, не хватает общего духа, атмосферы, коллектива. Впрочем, таковы тенденции и во всей русской общине. Театр не распадается, но подходит к критической черте, за которой он скоро не будет нужен. Такое впечатление, что репертуаром играют так, чтобы зрителя не заинтересовать, а запугать. Слишком много экспериментов, да и сам руководитель с ним (зрителем) – борется! А если еще учесть вектор, взятый на ассимиляцию, да спектакли на литовском языке… У нас на театральном автобусе появилась надпись: «Театр, объединяющий нации». Это правильно, театр должен объединять, но если он перестанет быть театром русской драмы, а станет, к примеру, театром национальных меньшинств, то это и будет конец.

- Получается, театр - «без вины виноватый», актеры – «униженные и оскорбленные»… А какое будущее?

• Нужен руководитель, который развернет вектор. И в этом случае, главное - это смена руководства, диалог и создание команды. Мы должны получать кайф от того, что мы делаем, а не «работать». Сейчас еще есть возможность набрать русский курс актеров, пригласить педагогов, вырастить смену, поправить репертуар, вернуть зрителя, а его хватает, что бы ни говорил об этом Йонас Вайткус, главное, перестать с ним бороться, а начать разговаривать и заниматься творчеством на двоих. Дайте нам такую возможность, мы еще многое можем, мы в силах вылечить театр, который в последнее время очень и очень болен, благодаря нашим руководителям-борцам. А если такового не произойдет, это и станет точкой не возврата.

Актер настоятельно советует мне привести в статье цитату известного драматурга Нины Садур, которая точно характеризует сегодняшний день в театре вообще и в театре русской драмы в частности: «Театр хвалится распадом и выдаёт это за прорыв, новость в культуре. Этому прорыву не одна тысяча лет, и автор прорыва носит рога и копыта. А, как известно, рогатый хозяин пустоты, не имея таланта, не может одарить им своих адептов. Может, в этом секрет фантастического уродства всех этих «творческих единиц»? Уродства их творений? Человек с билетом остолбенеет от такого шельмовства, придя на такой «спектакль». Но далее работает «Окно Овертона», как мы знаем. Привыкание к мерзости - вот задача этого театрального «авангарда». И никакой другой задачи у него нет».

Вместо области сердца - в области ширинки

Лилия Мрачко – блестящая актриса театра русской драмы, отдавшая этим подмосткам 53 года, уже ушла из театра. «Мне не на что жаловаться, у меня прекрасно сложилась карьера, у меня было много главных ролей, я полностью реализовала себя, но больше я не могу", - говорит она.

«Совсем не хочется быть брюзгой, выглядеть так, как будто я чем-то обижена. Нет. Просто то, что сейчас происходит в театре – это новое поколение. А что касается руководства и режиссуры… Знаете, сегодня нужно всех удивлять. Это раньше был психологический театр, когда долго разрабатывались монологи, работа актера и режиссера над ролью шла за столом. А сегодня актер выходит на сцену, а режиссер ему говорит: «Ну, что покажете, что можете?» Для меня это неприемлемо. Но молодежь уже другая, для нее это нормально, она с удовольствием это делает. Они тоже готовы удивлять, но иногда не диалогом между актером и персонажем, а чисто неприемлемыми для меня вещами. Взяли, к примеру, пьесу, где идет сплошной мат, а наш зритель привык к другому. Раньше были глубокие роли, а сейчас умение виртуозно материться. Конечно, не всем это нравится, но… уйти-то из театра некуда. Кто-то попытался уйти, помыкался и вернулся. Работать надо, семью кормить надо, вот и приходится "молчать в тряпочку", - подвела итог актриса.

Авангард в театре сегодня действительно в моде, вот только почему он вытесняет классический театр? Как сказал один культурный деятель, "сегодня необходимы приемы легкого шока, чтобы проснувшийся зритель мог задуматься о смыслах. Но очень часто, залезая в душу зрителя без светильника по имени Христос (как сказал Гоголь), некоторые современные режиссеры оказываются в области ширинки, а не в области сердца. Вот только хотят ли зрители этой «культуры ширинки»?

"Нам всем обидно, - говорят работники Русского драматического театра, - что уходят хорошие спектакли – спектакли душевнокассовые. Их убирают из репертуара, а вместо них ставят авангардные, на которые зритель не идет. Нередко в зале нет и 100 человек. Огонька нет, мысль режиссера непонятна, а если понятна, то не трогает, а порой отталкивает. Зритель хочет праздника. Как сказал кто-то: мата, насилия и наркотиков нам хватает в жизни, а в театре хочется чего-то светлого, глубокого, заставляющего думать. Ведь все это раньше было: и переполненные залы, и овации. Но сейчас этих спектаклей нет в репертуаре. Нам говорят: это не искусство. Такое впечатление, что кассовые спектакли убираются администрацией, чтобы сидеть на иждивении министерства, из опасения, что скажут, ах, у вас аншлаги, значит, идите на самоокупаемость. Замкнутый круг какой-то. Мы считаем, что театр русской драмы должен остаться и быть театром репертуарным, классическим. Ведь здание театра было построено в 1913 году, и это, пожалуй, единственный театр, который строился, как театр, а не переделывалось из гастронома или автобусной станции. Там замечательная акустика, и само здание – памятник архитектуры. И русская театральная труппа была в Литве еще со времен царской власти. Пусть этот театр останется в Литве как единственный классический репертуарный театр, в том виде, в каком он родился. Кому-то, может, и не нравится, что он русский. Но ни одна страна в Европе не отрицает величия русской культуры, напротив, открыто восхищается. На всем постсоветском пространстве русские театры прекрасно функционируют, собирают полные залы. Почему же у нас этот театр стал изгоем?"

Зачем режиссеру "гарнизонный театр"?

Осенью 2016 г. появилось объявление, что Русский драматический театр в Вильнюсе отказался праздновать свое 70-летие. "Юбилей на поверку оказался абсолютной фикцией, праздновать абсолютно нечего", — подвел итог глава литературного отдела театра Юлиюс Лозорайтис после "кропотливой работы с архивными материалами". Мол, театр был создан в 1946 году Москвой в качестве "учреждения для русификации "нерусских территорий" и большевистской идеологической пропаганды. Поэтому русские драматические театры за рубежом неофициально называли "гарнизонными театрами", — уточняется в сообщении, опубликованном на сайте театра от имени литотдела. Как дословно сказано в сообщении, "… роль творческой и художественной деятельности театра являлась третьестепенной. Благодаря своему особенному "гарнизонному" статусу у театра не было необходимости демонстрировать особые художественные амбиции, и он этого и не делал".

Что примечательно, в письме, с которым театр обращается к общественности, обозначен и срок "возрождения" театра. Он, по мнению Ю. Лозорайтиса, связан с деятельностью нынешнего руководителя — главного режиссера Йонаса Вайткуса, выпускника Ленинградского института театра, музыки и кинематографии. Именно с 2008 года, говорится в сообщении, "в театре была создана уникальная творческая атмосфера, что позволило ему не формально, а реально и полноценно интегрироваться в общую панораму культуры Литвы". Очевидно, что администрация театра явно тяготится служением "единственному в мире литовскому государственному театру, играющему на негосударственном - русском - языке". Тем не менее, Й. Вайткус в третий раз подал заявку на участие в конкурсе на должность руководителя русского драматического театра Литвы, претендуя руководить им еще 5 лет.

В другом интервью с режиссером того же зав. литературной частью русского драмтеатра Ю. Лозорайтиса, опубликованном на портале menufaktura.lt, деятельность Й. Вайткуса приравнивается к рекорду для книги Гинесса: осенью 2016 г. он поставил на трех театральных сценах страны три премьеры. Упоминается, что он успешно работает во всех театрах Литвы. Но во всем интервью, где режиссер рассказывает о своих творческих принципах, об уникальном видении классики, нет ни слова о театре русской драмы, которым он руководит. Зато есть рассказ о театре Йонаса Вайткуса, созданном на разных сценах.

Конечно, театр Йонаса Вайткуса имеет право на существование. Режиссер должен передать свой опыт новым поколениям литовских актеров, должен прославлять имя Литвы на европейских и мировых подмостках… Но не честнее ли было бы, в таком случае, оставить театр русской драмы, если он не интересен режиссеру, и позволить ему идти своей дорогой? Ведь в противном случае театр просто обречен на вечный мертвый сезон.

Депутат Вильнюсского горсовета Ромуальда Пошевецкая

"Обзор" обязательно опубликует без какой-либо редакторской правки и ответ на эту публикацию от руководства Русского драмтеатра или лично Й.Вайткуса

Публикуемые материалы не всегда отражают мнение редакции ОБЗОР