«Книга памяти. Личная история Песняра и его Музы»
Книга «Владимир Мулявин и Лидия Кармальская. Недосказанное…» вышла в Минске в декабре 2016 года и произвела сенсацию. Она посвящена раннему периоду жизни и творчества основателя легендарного ансамбля «Песняры» Владимира Мулявина и рассказывает об истории его знакомства и жизни в браке с первой женой, артисткой оригинального жанра Белгосфилармонии Лидией Кармальской.
Наш корреспондент встретился с авторами книги — старшей дочерью Песняра Мариной Мулявиной и известным белорусским музыковедом, исследователем творчества ансамбля «Песняры» Ольгой Брилон.
— Как возникла идея создания книги и почему она вышла только сейчас?
М.М. — Я давно мечтала об этой книге. Хотелось отдать должное истории моей семьи, рассказать об отце и маме, которых я обожала до безумия. Но мне нужен был единомышленник, профессионал, который помог бы собрать книгу, обобщить материал. Папин друг, ветеран белорусской эстрады Измаил Капланов, в ансамбле у которого родители когда-то начинали работу в Белгосфилармонии, подсказал обратиться к Ольге Брилон.
О.Б. — А когда я приехала к Марине, она выложила передо мной стопку писем, перевязанную тесёмкой. Это была переписка Владимира Мулявина и Лидии Кармальской. У меня дух захватило, когда Марина предложила разобрать эти письма и сделать на их основе книгу. Ехала домой и нащупывала в машине пакет с этой стопкой, чтобы убедиться, что с ним всё в порядке. Ведь мне доверили священные реликвии!
М.М. — Мы условились, что должны выпустить книгу в 2016-м году, к 75-летию отца. И у нас всё получилось!
— Лидия Кармальская была артисткой Белорусской филармонии. В вашей книге множество фотографий, где она выступает на сцене вместе с Владимиром Мулявиным и «Песнярами»…
М.М. — И не только с «Песнярами». У мамы был очень редкий жанр — художественный свист. Говорили, что в СССР было всего два артиста, которые владели этим жанром на высочайшем уровне мастерства. Один из них — москвич Ефим Нейд, а другая — моя мама. Она начинала в самодеятельности, но со временем перешла на профессиональную сцену. А мой отец в начале своего пути на эстраде был всего лишь её аккомпаниатором.
О.Б. — И впервые они сошлись в Томске, где познакомились в феврале 1959-го года, когда оказались в одной концертной бригаде. При этом Кармальская всегда стояла на сцене впереди, а Мулявин вместе с другими аккомпаниаторами — сзади. В то время Лидия Кармальская была нарасхват. Её с удовольствием принимали на любых сценах. Она легко и непринуждённо проходила всевозможные конкурсные прослушивания…
М.М. — … а папа, скромный гитарист, повсюду следовал за ней, как нитка за иголкой. Например, из Томска родители внезапно переехали в Калининград. Почему? — Оказалось, мама прошла по конкурсу в Калининградскую филармонию, а папа поехал за ней, как декабрист! Но отец очень любил маму и не мог представить, что он её отпустит одну. Они всегда были вместе, хотя официально оформили брак именно в Калининграде в апреле 1960-го года.
О.Б. — В нашей книге есть эпизод, когда Марина рассказывает о предсказании, которое сделала Лидии Кармальской артистка Анна Арго. Она выступала с номером «Искусство высокоразвитой памяти». Арго работала в том же жанре, что и Мессинг, и обладала экстрасенсорными способностями.
М.М. — Да, я отлично помню тётю Аню Арго и тот день, когда мама вернулась от неё в большом волнении. Это было уже в Минске в начале 1970-х. Мне было лет 10. Мама и бабушка стали о чём-то шептаться на кухне, и я услышала слова «… а умирать — тем более!» Как оказалось, тётя Аня в тот день предупредила маму, что в ближайшее время она родит ещё одного ребёнка, а потом разведётся или станет вдовой. От неожиданности мама растерялась, а потом сказала: «Аня, я не собираюсь рожать второго ребёнка, и в нашей семье никто не собирается разводиться, а умирать — тем более!» И вот этот обрывок фразы я и услышала. Но оказалось, что всё сбылось. В 1974-м мама родила моего брата Вовочку, или Мулечку, как мы все его называли, а через год папа ушёл от нас.
О.Б. — Не поверите! После того, как Марина рассказала эту историю в книге, мы стали искать следы Анны Арго. Ведь она долгое время жила в Минске. После трудных, но упорных попыток нашли её в Долгопрудном Московской области, но опоздали буквально на несколько дней. Когда удалось связаться с её дочерью, оказалось, что Арго умерла за две недели до этого. Ей было 95 лет. И вот от дочери Анны Арго Марины Добарской, которая, кстати, тоже недолгое время работала вместе с Кармальской и Мулявиным в Белгосфилармонии, мы узнали новые подробности.
Оказывается, Мулявин, Кармальская и Арго познакомились ещё в Калининграде в 1960-м году. И Лидия советовалась с ней перед тем, как официально вступить в брак с Владимиром. Арго сказала ей: «Это — мужчина твоей мечты. Ты посвятишь ему всю жизнь и всю жизнь будешь его любить». Эти слова стали пророческими.
— Так, может, Арго уже тогда знала развязку истории их отношений?
М.М. — Я думаю, да. Но не стала опережать события. Ответила только на вопрос, который волновал маму именно тогда. Ведь отец был моложе на три года. Ему было всего 19 лет! Мальчишка!
— А как Мулявин и Кармальская очутились в Минске?
М.М. — Мама очень хотела здесь жить. Они с отцом были в Минске на гастролях, — видимо, ещё в период работы в Калининграде. В Минске в советское время было очень хорошее снабжение, в отличие от российских городов, а тем более сибирского и уральского регионов, откуда они приехали. Зашли в продмаг, а там на прилавках — колбаса разных видов. Мама тут же купила попробовать. Зашли в обувной, а там изобилие различной обуви. Мама примерила сапоги — одни, вторые. Спрашивает у продавцов: «У вас что, проверка какая-то, раз столько товара на прилавке?» Оказалось, что никакой проверки нет, и изобилие товаров в магазинах всегда. Мама сразу сказала: «Володя, мы будем жить здесь!». Она была очень практичной.
В начале 1963-го года родители переехали в Минск. Опять же, на работу в филармонию приняли в первую очередь маму, а папу-гитариста пристроили в инструментальный аккомпанирующий квартет.
— Когда Владимир Мулявин начал создавать ансамбль «Песняры»? Сразу, когда приехал в Минск?
М.М. — Нет, что Вы! Родители проработали вместе год в составе различных концертных бригад. Отец по-прежнему аккомпанировал и маме, и певцам, и танцорам в составе инструментальных ансамблей: контрабас, баян, кларнет, гитара. А в декабре 1964-го его забрали в армию. Кстати, переписка родителей относится именно к этому периоду, когда они впервые надолго расстались. Мама колесила по гастролям, поэтому общаться приходилось при помощи писем. И вот в армии отец впервые пришёл к мысли о создании своего ансамбля. Он служил под Минском в музыкальной роте, а затем — в Ансамбле песни и пляски Белорусского военного округа.
О.Б. — Худрук ансамбля БВО Игорь Раевский сразу же обратил внимание на Мулявина. Сейчас Раевский — известный дирижёр и хормейстер, народный артист России, живёт и работает в Москве. В 2017-м отметил свой 80-летний юбилей. Нам удалось встретиться с ним. В интервью, которое Раевский дал для нашей книги, он сказал буквально: «Я сразу определил музыкальные способности Володи Мулявина как выдающиеся». В армии Мулявин начал писать различные аранжировки для инструментального ансамбля и впервые запел в вокальном квартете, который организовал его армейский сослуживец Валерий Яшкин. Впоследствии Яшкин войдёт в первый состав ансамбля «Песняры». Он был человеком, очень близким Мулявину по духу. Они относились друг к другу, как братья.
М.М. — А своего родного старшего брата, тоже Валеру, отец вызвал в Минск немного позже, когда демобилизовался и стал собирать ансамбль из филармонических музыкантов. В 1968-м году Валера Мулявин вместе с Владом Мисевичем, Лёней Тышко, Шурой Демешко и Валерой Яшкиным вошёл в состав ансамбля «Лявоны» во главе с моим отцом. Летом 1970-го года, перед Всесоюзным конкурсом артистов эстрады «Лявонов» переименовали в «Песняры». И уже под названием «Песняры» они поехали на конкурс. Кстати, туда должна была ехать мама. На отборочном туре в филармонии она набрала наибольшее количество голосов. Её утвердили. «Лявоны» собирались ей всего лишь аккомпанировать. Но отец настоял, чтобы жюри отборочного тура рассмотрело кандидатуру ВИА «Лявоны» в качестве самостоятельного конкурсанта. Папе не сразу удалось переломить сопротивление членов худсовета, которые не хотели допускать ансамбль «Лявоны» к участию в конкурсе. Но всё же он добился своего. А перед самой поездкой обнаружилось, что мама на пару месяцев старше возраста, оговоренного в положении конкурса. Её документы не приняли. В Москву на конкурс поехали «Песняры».
О.Б. — Это был IV Всесоюзный конкурс артистов эстрады. Первое место никому не присудили, а второе поделили между собой «Песняры» и Лев Лещенко. С этого момента началось стремительное восхождение ансамбля «Песняры» на вершину славы и успеха.
— Принимала ли участие в судьбе ансамбля «Песняры» Лидия Кармальская?
М.М. — Мало сказать принимала. Благодаря маме папа смог полностью отдаваться музыке, творить, сочинять. Мама взяла на себя весь быт, оградила его от того, что могло бы помешать ему заниматься любимым делом. Мама была для папы всем — и женой, и советчиком, и другом, и матерью его детей, и хранительницей домашнего очага. Если бы не поддержка и помощь моей мамы, «Песняров» бы не было! В этом единодушны все, кто наблюдал за началом и становлением ансамбля.
О.Б. — Вы верно подметили: на многочисленных фотографиях Лидия Кармальская выступает на сцене под аккомпанемент «Песняров». Ведь она была в ансамбле полноправным членом, хоть и выступала в своём жанре. Ребята, все без исключения, её очень ценили и уважительно называли «мать». Она их и поила, и кормила, и следила за их внешним видом, подбадривала, направляла, а порой и журила, даже отчитывала — всегда по делу. На неё никто не обижался, наоборот — к её мнению прислушивались и считались с ним. Об этом подробно пишет в нашей книге очевидец событий, певица Нелли Богуславская. И об этом говорили буквально все, к кому мы обращались с просьбой об интервью.
— И все эти люди — друзья семьи, коллеги по сцене — до сих пор недоумевают и задаются вопросом, почему случилось так, что брак Владимира Мулявина и Лидии Кармальской распался. Ведь этот брак считался образцовым! Что же случилось?
М.М. — Папа был уже знаменитым артистом. У него появилось множество поклонниц, и однажды он влюбился. Мама это сразу почувствовала. Она всё видела, всё понимала. Очень переживала и в конце концов сдалась. Она могла бы побороться за него. Могла бы встряхнуть как следует, припечатать крепким словцом, как это бывало не раз, чтобы отрезвить, вернуть с небес на землю. Но она устала. Она понимала, что не может дать ему той свежести и новизны чувств, которые он испытывал к другой женщине. Она дала ему развод. И это было самой большой ошибкой для них обоих.
— Той женщиной была Светлана Пенкина?
М.М. — Нет. Тоже Светлана, но другая. Слизская. Их брак оказался недолгим. Родители были в шаге от того, чтобы снова сойтись. Но произошло недоразумение, и этого не случилось. А буквально на другой день папа встретил Светлану Пенкину… Родители продолжали общаться и поддерживали отношения до последних дней жизни моей мамы, которая скончалась в 1999-м году. Но, знаете, мы с Ольгой сразу же договорились, что поставим точку в нашей книге на 1975-м годе, когда был исчерпан брак моих родителей. Я хотела рассказать именно свою историю, опубликовать переписку мамы и папы. В 1975-м году папа написал главное произведение всей своей жизни — рок-оперу «Песня о доле». Это был своего рода творческий итог того периода жизни, который связывал моих родителей. И на этом мы поставили точку.
О.Б. — За год, что прошёл с момента выхода книги из печати, её успели прочитать сотни людей. Мы точно знаем, что книга попала в Москву, Петербург, Тулу, Смоленск, Томск, Оренбург, Екатеринбург и даже в Хайфу! Книга номинирована на Специальную премию Президента Республики Беларусь деятелям культуры и искусства за 2017-й год. Надеемся, что наша книга «Владимир Мулявин и Лидия Кармальская. Недосказанное…» с интересом будет встречена поклонниками ансамбля «Песняры» в Литве.
Билеты продаются в системе Bilietai.lt
