Откровенный разговор с «новым старым» Виктором Успасских

На встречу с корреспондентами «Обзора» Виктор Успасских прибыл сразу после приезда в Вильнюс из Паланги. Весь какой-то летний, новый...

Во время беседы это чувство только усилилось: миллионер и политик предстал в довольно-таки непривычном виде, откровенно отвечая даже на самые каверзные вопросы.

С одного из них мы и начнём рассказ о недавней беседе с создателем Партии труда и европарламентарием Виктором УСПАССКИХ.

- Можно задать провокационный вопрос? Ваше нынешнее семейное положение?

  • Для меня нет неудобных вопросов. У меня с женой и детьми очень хорошие отношения. Неважно, что мы разошлись, но мы находим общий язык.

- Ради детей?

  • Не только. У нас с женой совпадают некоторые ценности, а это очень важно. Некоторые, не все, к сожалению.

- Так из-за чего разошлись? Другая дама?

  • Нет. Просто у Иоланты появились свои интересы, своя стратегия развития нашего бизнеса. Вот тут наши взгляды разошлись. Мы решили не копить обиды, поделили бизнес. А к тому времени я уже серьёзно занимался философией жизненных ценностей, стал более по-доброму относиться к жизни. Это и жену направило в доброе русло. И сейчас я очень рад, что моё ценностное развитие к моменту нашего развода вышло для меня на первое место, позволив правильно расставить акценты: мне всего хватало, поэтому я готов был отдать весь бизнес Иоланте.

Войны у нас не было, потому что я жил уже в этой философии. А ушёл я в неё лет шесть назад. Семь лет я уже не ел мяса, четвёртый год ни капли алкоголя не употребляю. При этом мне не нужно себя заставлять всё это делать. А «на воле» (заставляя себя что-то делать) легко можно поскользнуться.

Поднимая уровень сознания, ты поднимаешь частоту вибраций и как бы уже оставляешь где-то далеко позади себя (или ниже себя) все вредные привычки.

Я очень хотел бы всем этим поделиться и с другими, поскольку всё это я испытал на себе.

Я ведь родился на Севере, в посёлке ссыльных, там колоритный язык: предложение без двух-трёх матюгов невозможно. Вот и я матерился, как сапожник. Сегодня в моей речи мата уже нет, он остался там, где-то далеко внизу, на другом уровне.

Психологи мне раньше не могли помочь. Говорили, что всё это неизлечимо. Оказывается, всё это поправимо. Ты поднимаешь сознание, поднимаешься на другой уровень, и то, что было естественным для прежнего уровня, там и остаётся, не идёт дальше с тобой. Такой это интересный инструмент. О нём мало кто знает. Именно этим я и занимался. Я вытащил себя и вылечил многое в себе.

Сегодня я даже не могу находиться в той обстановке, в том окружении, где ругаются матом.

А заниматься всем этим я начал потому, что мне просто очень хотелось жить: к тому времени у меня уже были серьёзные проблемы – злокачественная опухоль под глазом, неуправляемый нервный тик, подагра. И благодаря ценностно ориентированной психологии я всё это смог преодолеть. Я шесть лет уже не употребляю никаких лекарств.

В этой философии много от ведической культуры, но в то же время есть и свой особенный взгляд на психологию.

Если современная психология фактически борется с эмоциями, с чувствами, то для меня, уже как для специалиста по ценностным ориентирам (у меня уже есть диплом), радостно, что эти чувства есть.

Если психологи борются с депрессией и другими проблемами пациента по 2-3 года, то я могу вывести его из этого состояния буквально за полтора часа.

И эмоции, кстати, при этом помогают мне «выковыривать» те ценности, на которые потом человек будет ориентироваться в своей жизни.

Я помог себе, теперь помогаю людям. Бесплатно, кстати.

Я такой центр уже создал в России (в Рыбинске), там он такой – первый.

- Как к этому относятся Ваши дети? Не считают ли всё это чудачеством?

  • Мои дети от второго брака уже достаточно взрослые – им 15 и 24 года, они грамотные, много читают. Старшая дочь также изучает то, что помогло в жизни мне. А сын от первого брака управляет моим бизнесом в России.

- Когда будет создана новая семья?

  • Знаете, даже желания большого нет, в мыслях такого нет, потому что я хорошо себя чувствую и рядом с этой семьёй. Я даже не знаю, что должно случиться, чтобы я стал создавать новую семью. К следующим выборам мне уже пойдёт седьмой десяток. Чтобы создавать семью, нужно реально смотреть на вещи, нужен баланс. Мы же не трактора – залил солярку и паши дальше. Всё должно быть гармонично.

- Вы сейчас довольны своей жизнью?

  • Да.

- Но в политике, в отличие от семьи, никогда не поздно начать всё сначала. Именно этим, похоже, Вы сейчас и заняты. А что послужило причиной ухода из партии? Не жалеете ли вы теперь о том решении?

  • Решение оставить партию было сознательным. В ту пору как раз приближалась развязка уголовного дела. Все прекрасно понимали, что это политическое дело. Давление на судей было очень большое. После суда первой инстанции работавший на этом процессе прокурор вскоре был объявлен «Человеком года», а двое судей пошли на повышение. Уверен, что всё это исключительно благодаря тому делу.

У меня даже есть сведения о том, что новые, более высокие должности судей, работавших по делу Партии труда, были заранее согласованы с администрацией президента и напрямую увязаны с исходом судебного процесса – чтобы всё завершилось обвинительным приговором и моей судимостью.

На Апелляционный суд также оказывалось сильное давление. Но там были более компетентные и более дорожащие своей репутацией судьи. К тому же они были на склоне своей карьеры, на них труднее было надавить. Я им очень благодарен за то, что они разобрались, не поддались соблазнам.

Они решили провести экспертизу этого дела, его серьёзное расследование. Не пожалели своего времени, выслушали наших адвокатов.

Конечно, к тому времени многое в данном деле уже было сознательно и основательно запутано.

В финансовых преступлениях обвиняют общественную организацию, которая ничего не производит, ничем не торгует, ничего не строит, а значит, и прибыли у неё, понятное дело, нет, но обществу всё подали так, что несведущему человеку, простому жителю Ливты было трудно во всём этом разобраться.

В партию приходят деньги, которые могут быть подсчитаны правильно, а возможны и какие-то при этом упущения. Но народ, государство при этом ведь не страдают.

Заниматься повседневной бухгалтерской работой, вникать во все тонкости бухучёта руководителю партии вряд ли стоит – это было бы смешно.

Однако в нашем случае под нашу партию и конкретно под меня специально подогнали законы, чтобы во всём был виноват прежде всего я.

В частности, были внесены изменения в закон, предусматривающие так называемую личную ответственность руководителя партии.

Появилось также требование строгой бухгалтерской отчётности по отношению к партиям, чего также ранее не было.

Стоит обратить внимание и на то, что подобные законодательные поправки принимались между сессиями парламента. Надо полагать, их инициаторы просто старались поменьше привлекать внимание народа к этому.

Под меня, к слову, подгонялись многие законы.

В этой ситуации трудно не сообразить, ради чего всё это делается.

- И WikiLeaks, помнится, внёс свою лепту в тот скандал…

  • Когда WikiLeaks начал свою кампанию по рассекречиванию многих документов, то среди них было также 4 документа, самым непосредственным образом связанных с моим процессом.

В них ясно зафиксировано, что правительство Литвы согласовывало свои действия с Посольством США в Вильнюсе, как ликвидировать Успасских, – вытеснить, надо полагать, из политической жизни. Не думаю, что там речь шла о физической ликвидации.

Упомянутые документы также дают понять, что по делу Партии труда Посольство США в Литве вело переписку и с Вашингтоном.

Так что, как видим, это была глобальная игра.

Я прекрасно понимал, что, какой звонок будет – таким будет и решение.

Я не хотел подставлять партию, а после вынесения судебного решения партии пришлось бы думать, что делать со мной, осуждённым.

Я никуда бежать не собирался. Если бы потребовалось, то я бы продолжил свою борьбу здесь. Борьбу, конечно же, исключительно в рамках закона.

Я мог бы рассказать о различных схемах, используемых различными политическими силами в Литве. Эти схемы, кстати, живы и сейчас. Но я уже просто не хочу заниматься подобным, тратить на это своё время.

Когда я вернулся из России, из вынужденной командировки, продолжавшейся полтора года, то от одного из журналистов я узнал немало интересного. Он проговорился, что если бы я тогда начал что-то выкладывать, то для такого случая уже была подготовлена группа журналистов, которые должны были быстро замять новый скандал.

Мой источник как раз и был из той группы.

Я, конечно, тоже понимаю Литву и Америку: русский, родился в России, дошёл до поста министра, руководит одной из крупнейших партий в стране, а Литва – страна НАТО, страна ЕС. Как-то не стыкуется…

Понятно, что они отчитываются перед Америкой. А тут одного какого-то хлопца русского победить не могут.

Я всё это, конечно, понимал. Но, как я убедился, все эти игры не всегда понимают в самой партии, однако мне не хотелось постоянно всё разъяснять.

Поэтому я и решил до вынесения приговора покинуть партию.

В конечном итоге суд вынес, на мой взгляд, справедливое решение, которое я, будь на то только моя воля, уже и не обжаловал бы в Верховном суде.

Действительно, халатность какая-то с моей стороны была, недосмотр. Но мы ведь родом из Советского Союза, когда всё было на доверии – к соседям ходили хлеба одолжить, соли, деньги давали взаймы без расписок.

Я вырос так – доверяя слову.

Да, недосмотрел, не проконтролировал. Но давайте говорить откровенно: если бухгалтер задумал недоброе, то руководителю вряд ли удастся за всем уследить. Если, конечно, он не забросит все свои дела и не станет заниматься только бухгалтерией.

Тем более что в моём случае совершенно очевидно, что меня «вели», умышленно создавали повод для последующего наказания.

Бухгалтер относила документы в налоговую инспекцию только со своими подписями, без какой-либо доверенности, а налоговики год собирали такие отчёты.

И бухгалтер не показывала эти отчёты мне, и налоговая службы почему-то не обратилась ко мне с вопросом, почему на предоставляемых отчётах нет подписи руководителя партии.

А потом на основании этих же отчётов меня судят!

Но во всей этой истории самое интересное даже не это. Деньги, как известно, любят счёт. И я просил во время следствия опросить и тех, кто получал якобы от партии те деньги, что попали в кассу незаконно.

Если к нам пришли какие-то нелегальные деньги, а потом они также нелегально ушли, то, получается, работает какая-то нелегальная структура. Неужели вам всё это неинтересно?

Нет, им это, оказывается, неинтересно.

Следствию и обвинению хватило показаний одного-единственного свидетеля, который сам же и составлял всю эту бухгалтерию. Он когда-то, к слову, был осуждён. То есть у человека был незавидный выбор: получить по полной программе с учётом старых прегрешений или постараться во всём угодить следствию, чтобы обойтись малой кровью.

Думаю, что не один я прекрасно понимал, что это дело становится примером откровенного правового нигилизма.

Так что то решение уйти из партии было, конечно, правильным.

К тому времени я уже учился философии в высшей школе. Мне это было интересно. Я уже закончил курс, получил диплом.

Всё это получило своё продолжение и развитие в недавно, кстати, созданной Ассоциации «За единую и здоровую Европу». Она начнёт активно действовать уже примерно в сентябре.

В рамках этой ассоциации мы будем работать по нескольким программам: как избавиться от вредных привычек; структура человека; психология, а также общественное направление - предложим людям Европы искать позитив в жизни, а не нагнетать милитаристские настроения. Уже ведь видно, что при помощи оружия мир не сделать лучше.

На мой взгляд, очень интересна предпринимательская программа с совершенно новыми инструментами.

- Получается, что это начинание больше социального, чем политического характера?

  • Могу гарантировать, что оно никогда не превратится в политическую силу.

С моей стороны это будет чисто альтруистический проект. Бог дал мне многое: и бизнес создать, и миллионером стать, и политическую карьеру сделать, и детей нарожать. Что-то надо и отдавать.

Поэтому я не собираюсь брать какие-то деньги ни за семинары, ни за консультации, хотя подобные вещи сегодня в мире стоят очень дорого.

- А что стало причиной, побудившей Вас вернуться в политику и в партию, в частности?

  • Прежде всего, совершенно бездарное управление партией. Плюс какое-то тенденциозное, искусственное разрывание партии, раскалывание её на части.

Я не знаю, откуда это идёт, что это за заказ, честно говоря. А может, это просто проявление борьбы за какие-то свои узко личные интересы.

Партия уже год практически не участвует в обсуждении вопросов на национальном уровне. Нет никаких предложений, нет стратегии развития нашего общества.

А раз ничего не предлагает, то значит, партия никого и не представляет?

Такая партия, конечно же, быстро теряет электорат.

Хотя сразу же после создания Партии труда все признавали, что это лучшая партийная структура в Литве. Мы первыми начали активно работать, например, в электронном поле. Потом наш опыт начали перенимать консерваторы, соцдемы…

Как почётный председатель я мог и дальше участвовать в жизни партии, но этого кому-то очень не хотелось. Меня лишили такой возможности, из чего следует вывод, что нынешнее положение партии не случайно.

Но ведь партия создавалась и «под меня», с учётом моей популярности, и это в своё время сыграло свою роль: в партию пришло немало людей, разделявших мои взгляды.

Окончательное же вытеснение меня из повседневной жизни партии вынудило покинуть её и многих рядовых членов.

Вернувшись в партию, я автоматически восстановил все свои «регалии» и на правах полноправного члена совета, президиума партии стал получать всю информацию о реальной жизни партии. А с сентября мы от сбора информации уже перейдём к каким-то конкретным действиям.

- Надо полагать, что Вы тогда захотите дать оценку нынешней политической ситуации в стране. А каким был бы Ваш комментарий сегодня?

  • Перипетии взаимоотношений внутри правящей коалиции, её последние действия при управлении страной непосредственно на нашу партию не очень влияют, но воспользоваться нынешней ситуацией Партия труда вполне может, если правильно будет участвовать в жизни страны на национальном уровне.

Мы можем вернуть свой электорат, приобрести новый. Думаю, что сделать это нам помогут новые идеи, которые я собираюсь предложить обществу.

Что же касается непосредственно ситуации в управлении страной, то что тут можно сказать? 27 лет всё это никуда не приводило, и это вряд ли куда-то приведёт. Все думают, что от нас что-то там зависит. Но это поток, это инерция. Даже от президента и премьера мало что зависит.

Просто те люди, которые там, наверху, они становятся как зомби, начинают думать, что от них в стране что-то зависит. На самом деле зависит от них очень мало.

Тем более что у нынешнего правящего большинства нет программы. Я об этом говорил и перед выборами, и между первым и вторым турами.

Когда партия Карбаускиса вышла на первое место, я сказал: «Поставьте Карбаускиса премьером, и через полгода всё будет ясно».

Алкогольные запреты, лесная реформа или национальный костюм… Всем этим экономику не поднять. А у них о развитии экономики в программе вообще ничего нет. А я, между прочим, выходил с такой программой на выборы в 2008 году, а в 2012 году эта программа была уже усовершенствована.

Хочу подчеркнуть, что это не только моя программа, это и опыт ведущих европейских стран в области экономики. Так живут Британия, Германия, Франция, Италия…

Мне эти страны нравятся потому, что там – фундаментальные вещи, они вкладывают средства в стратегические направления.

Все эти высокие технологии - прекрасно, но ни одна из упомянутых мною стран не использовала их в качестве единственного стратегического развития. Они делают ставку на простое классическое производство. И именно это производство, конкурирующее на внутреннем рынке с импортной продукцией, производство, обеспечивающее экспортные поставки, стало для них главным в стратегии развития экономики и страны в целом. Оно освобождено от налогов или работает в очень льготном налоговом режиме.

В Великобритании на произведённую в стране продукцию НДС – ноль процентов, в Германии – 5%, во Франции – 7%, в Италии – 3 или 5%, а у нас – 21%.

А, скажем, в сфере услуг, не конкурирующей на внутреннем рынке с импортом (какой может быть зарубежный конкурент у литовского парикмахера или автослесаря?), ты можешь делать НДС и 25%, и 30%. Деньги всё равно внутри страны крутятся.

А как произведённая в Литве продукция может конкурировать с импортной, если у нас НДС 21%, а у конкурентов – 5%?

НДС через границу вроде бы и не «ходит», но он влияет на местный рынок, где успешно помогает продаваться импортному товару и уничтожает наше литовское производство (сколько в Литве съедают того же польского мяса?).

Я в своё время предлагал сделать то же самое и у нас в Литве. Можно было бы снизить ещё какие-то налоги для местных производителей. Тогда и инвестиции придут, если мы сделаем более выгодные, чем в соседних странах, условия для инвесторов. Вырастут зарплаты, люди перестанут из страны убегать.

Но меня не слышат. Потому что они сами не зарабатывают ни одного цента!

Им сложно понять, как эта система работает. А мне всё это ясно и понятно.

Никто не собирается воевать с высокими технологиями, закрывать их. Но мы ведь понимаем, что высокие технологии – это как выключатель: если у кого-то рядом включили режим наиболее благоприятный для развития тех же IT-технологий, то где-то рядом подобные проекты тут же «выключатся».

Прекрасный пример – «Nokia». Включились на полную мощность «Samsung», «Apple», и «Nokia» со 130 миллиардов рухнула до 13, а потом её вообще за бесценок «Microsoft» купил.

А у нынешнего правительства, похоже, мозгов нет, чтобы сделать литовское производство, а значит, и всю экономику, более конкуренто­способными.

Впрочем, это же можно сказать и обо всех предыдущих правительствах (консерваторов и соцдемов, других же не было) за последние 27 лет.

Так что будем предлагать Литве взглянуть на жизнь по-новому.

Адольфас РУДЗЯНСКИС, Александр ШАХОВ,
Ключевые слова:
Литва, суд, Виктор Успасских
0
27 августа 2017 г. в 13:00
Прочитано 1611 раз
4