Встреча с Сергеем Владимировичем Гинзбургом, гостем международного медиа-клуба «Формат А3», известным режиссёром, актером и продюсером, вызвала неподдельный интерес у почитателей российского кино, у всех, кто интересуется жизнью современного искусства.
Сергей Владимирович любезно согласился поучаствовать и в дискуссии о роли и месте кино в современном мире, соотношении правды кино и правды жизни, явив при этом глубокие познания в истории, политике и литературe.
Сергей Владимирович не только не рассеял сомнения о том, живо ли российское кино, но и посеял новые – а будет ли оно жить:
Мне пришлось вернуть нашего гостя к принципиальной позиции современной Европы, пусть и не всей: в России нет европейской культуры.
Такая позиция гостя не могла не вызвать логичного вопроса: почему же тогда европейское кино радует своих зрителей премиями и призами, заставляет европейцев жить поставленными в кино проблемами и вызовами? А у россиян масса фильмов, где собран весь набор пошлости и поливания грязью собственного народа и его истории?
Будучи профессионалом высокого класса, Сергей Владимирович разгромил заблуждения о полезности не только международных премий и призов как оценки художественных достижений кинематографа, но и полезности международных кинофестивалей в целом.
Режиссёр Гинзбург искренне верит в то, что не сегодня-завтра в русской культуре, в том числе и кино, появятся новые яркие имена, новые темы. Новые запросы и иные ценности появятся и у людей.
Когда рождается идея фильма, когда он создаётся, видится ли его зритель? Каков зритель Гинзбурга? На какую социальную прослойку он ориентирован?
Сергей Владимирович категоричен в суждениях:
Он исключительно интересен в интерпретации самых тонких проблем современного киноискусства, спосoбен образно и кратко разъяснить вопросы киноискусства.
- Актёр – это вешалка для идей режиссёра?
Сергей Владимирович рассказывает об открытых им актёрских именах, отметив при этом, что актёр Евгений Ткачук – это особая находка для всего киноискусства:
Ранее режиссёра Гинзбурга называли «бизуном (кнутом) для артистов». Сегодня критика твердит об отсутствии режиссуры или её слабости: фильмы «рыхлые», фрагментарные, каждый исполнитель живёт сам по себе, они не связаны одной волей.
С.Гинзбург откровенен и самокритичен как по отношению к себе, так и к своим коллегам по цеху.
- Скажите, современный кинематограф выработал свой художественный язык, отличный от художественного языка советского кинематографа?
- Однако нынешние взгляды на жизнь, человека и мир в корне отличаются от советского кинематографа.
Сергей Владимирович рассказывал о дефиците хороших сценариев, лишающих российских режиссёров всенародной любви, однако не согласился со ссылкой на русскую литературу, давно ставшую основой для мирового, а в своё время и советского кино.
Не знаю, насколько правильно называть Сергея Гинзбурга режиссёром сериалов или мастером мелодрамы, мастером комедии или документального жанра, как это постоянно делают кинокритики, но то, что в нём «сидит» прирождённый историк, независимый от его режиссёрского занятия, – это факт.
Историю он знает, однако любит её по-своему, по-киношному, а больше всего любит спорить с… историей.
- Число обвинений Вас как режиссёра в исторических несоответствиях или откровенных подтасовках, огромно.
- Ну, вот в фильме «Сын отца народов» есть такая сцена: Сталин приезжает в школу, где учится его сын Василий, и после сообщения учительницы о непримерном поведении отпрыска бросается на Василия и начинает его душить на глазах у всей школы и массы собравшихся людей. Это не только не исторично, но и абсурдно. Согласитесь?
Заставить творческого работника признать свои ошибки, даже при их очевидности – занятие заведомо бессмысленное. Сергей Владимирович демонстрирует это с неповторимой виртуозностью, переводя спор в область противопоставлений Новгородских летописей с «Повестью временных лет». А под конец С.Гинзбург сообщает о некоем разговоре, который был или мог быть у Сталина:
Оставив за собеседником право на творческий вымысел, нельзя не отметить оригинальности его трактовок исторических событий и персонажей, как и самой старушки-истории.
Чем же порадует Сергей Владимирович своих поклонников? Историческими поисками или проникновенной мелодрамой? А может, его снова позовёт к себе не умирающая в веках Одесса?
Он оживляется, в глазах появляется необычный блеск, и с упоением рассказывает о том, что уже полным ходом идёт воплощение двадцатисерийного фильма о Рихарде Зорге. В режиссёре Гинзбурге вновь победил историк, который хочет средствами кино докопаться до тайных пружин подготовки и начала Великой Отечественной войны, взглянуть на первопричину поражений Красной Армии в роковом сорок первом.
Мы обсуждаем множество проблем и событий далёких и не очень, спорим или соглашаемся об их современной интерпретации, заканчивая неизменным для всех гостей «Обзора» вопросом:
- Есть ли в России национальная идея? Что это такое? Какая она? И должна ли она быть?
Наш гость перебирает разные варианты и останавливается на одном:
Фото Владимира Клоповского, "Обзор"