Запах нацизма

Контрнаступление советских войск под Москвой развеяло миф о непобедимости немецкой армии. О том, что блицкриг провалился, заметно было даже в нашей калужской деревне. Прекратилось лихорадочное передвижение воинских частей, набранных со всей Европы и отправленных на Москву.

И хотя Гитлер пообещал своим союзникам закончить войну с СССР в ноябре 1941 года, обстановка на фронте не подтверждала этих обещаний: вместо триумфального шествия по европам немцам пришлось рыть окопы в подмосковной земле и изучать азы обороны, столь неизвестные доселе немецкой армии.

Вместо штурмовиков фашистам остро потребовались строители блиндажей, землянок, всевозможных укрытий и окопов. Днём они работали на строительстве, а ночевали в близлежащих деревнях, оккупировав сельские избы.

В нашей хате тоже были расквартированы четыре немца, заняв небольшую избёнку двумя двухъярусными кроватями. Мы, четверо детей, ютились на печке и были лишены места за семейным столом.

Зато с печки было хорошо видно наших новых «друзей».

Полевая кухня стояла перед нашим домом. Получив свой ужин, гитлеровские «стройбатовцы» усаживались за стол, выпивали положенные им 150 граммов вина и принимались за гороховый суп, приготовленный на тушёнке и специях.

Ели молча, соблюдая правило: когда ем, я глух и нем. И вдруг в этой тишине раздавался звук, знакомый только детям, ибо взрослые такое себе никогда не позволяли, тем более за столом.

У нас, сидящей на печи малышни, зтот звук вызвал смех, и мы ожидали скандала, ругани в адрес виновника. Но он, вспотевший, как ни в чём не бывало доедал свой гороховый суп.

А в свободное время он, небось, писал своей фрау письма, как тяжело ему в этой стране варваров.

Бабушка покачала головой, потом обратилась к своим иконам, развешанным в уголке над столом, и перекрестилась. Днём, когда немцы были на строительстве, она сняла иконы и перенесла их за печку, сделав там себе молельный уголок.

Без стыда и совести

На одной из двухъярусных кроватей валялся «в чём мать родила» немец. Он постоянно шарил рукой в поисках спадающего одеяла. И когда оно окончательно сползло, бабушка, топившая печь, не выдержала и решила помочь ему. Она подцепила одеяло ухватом и стала натягивать его на голого немца. Однако, когда ухват был уже около шеи спящего, он внезапно проснулся, вскочил и заорал.

Перепуганные друзья тоже проснулись и, увидев сидящего на кровати голого собрата, расхохотались. Виновник переполоха как ни в чём не бывало улёгся досыпать, повернувшись к бабушке голым задом.

Старушка плюнула в сторону бесстыдника и пошла за печку в свой молельный уголок просить Господа Бога покарать богохульника.

В Европу за культурой

Сотни подвод медленно ползли на запад. Долгих четыре месяца люди шли за повозками, не зная, куда их гонят завоеватели.

Обоз длиною в несколько километров, как в тумане, не видел своего начала и конца.

Около города Слуцка, в нескольких метрах от дороги, за канавой, с оголённым задом к людям, сидел на перекладине солдат доблестного вермахта и читал газету.

На опушке леса стоял небольшой деревянный домик всем известного назначения. У людей из обоза, естественно, возникал вопрос: почему этот немец не мог найти себе для справления нужды соответствующего места, а совершал «показуху» у дороги, по которой двигался обоз?

Женщины, проходя мимо «читателя», плевались в его сторону. Но он был невозмутим и, пока проходил обоз, не подавал признаков стеснения. Скорее наоборот, он своим видом выражал своё негодование к этим «недочеловекам», мешающим ему проводить досуг, совмещая одно удовольствие с другим.

И такие вот гитлеровские Фрицы и Гансы, считавшие себя посланцами высококультурной Европы, намеревались сделать из нас рабов и заселить нами по своему усмотрению завоёванные фашистами земли.

Поистине велик и благороден наш народ, который в годину грозных испытаний не только не потерял самообладания, но и нашёл в себе силы разгромить гитлеровскую Германию и победоносно завершить навязанную нам войну.