С зимой прощаясь, ждём весну.

Клуб «АЗИМУТ».

Клуб творческих людей

сайта ветеранов ВРТУ-ВВКУРЭ.

Руководитель клуба Яков Криницкий.

Сайт ветеранов ВРТУ-ВВКУРЭ : www.vrtu-vvkure.com

Выпуск № 18.

С зимой прощаясь, ждём весну.

ПОЭЗИЯ.

Яков Криницкий.

(Вильнюс)

БЫЛА ЗИМА

Была зима, и тихо падал снег,

И почему-то странным не казалось,

Что даже время замедляло бег,

Когда твоя рука моей касалась.

Все было и недавно и давно,

И все во временах перемешалось,

Не так уж часто мы глядим в окно,

И не пугает нас людская жалость.

И тополя, что свой роняли пух,

Как только чуть теплее становилось,

Не раздражают наш увядший нюх,

Но всё как-будто вдруг переменилось.

Об этом знает только лунный свет,

Ему я боль свою готов поведать,

Ведь только у ночи найду ответ,

Как разобраться в наступивших бедах.

А в феврале всегда штормит немного.

Февраль недаром называют лютым,

Штормами завершает он сезон,

С зимою он прощается салютом

И посылает свой весне поклон.

Взлетают волны из морских пучин,

И падают на пирсы и причалы,

Его ругать нет никаких причин,

Причины разбиваются о скалы.

Замёрз, притих новороссийский порт,

Обледенелые канаты рвутся с треском,

И смотрит боцман за холодный борт,

В иллюминаторе раздвинув занавеску.

Зимний лес.

Иду я по зимнему лесу,

В глубокой тропинке лесной,

Возможно, тут прячутся бесы

За каждой замерзшей сосной.

И тихо вокруг озираясь,

Заблудшего путника ждут,

В седые усы улыбаясь,

Спешат в непривычный уют.

А лес остаётся обычным,

Чужие секреты храня,

И самая мелкая птичка

В пути провожает меня.

Пять лет нет с нами Евгения Архипова,

выпускника ВВКУРЭ, хорошего человека,

поэта, барда. Он жил в Боярке(Украина).

Был активным членом Клуба творческих людей.

Светлой памяти Жени я посвящаю эти строки

Вроде всё, как всегда, не приходит зима,

Хоть декабрь уже на исходе,

Те же лужи вокруг, так же хмуры дома,

В общем, нету порядка в природе.

Мы сегодня сидим за столом в кабаке,

И свеча отражается в водке,

И качается рюмка в нетрезвой руке,

Словно в шторм в отплывающей лодке.

Знаем мы, что их жёны и дети скорбят,

Просто память не знает покоя,

Вспоминаем сегодня мы наших ребят,

Что ушли, не вернувшись из боя.

Им ещё бы пожить эдак двадцать годов,

Рано так уходить в наше время,

Только мир так устроен, коварно- суров,

Не смогло сердце вынести бремя.

Отчего всё не так, если всё, как вчера,

Только нету на сердце покоя,

Что сказать, если даже молчат доктора,

Ведь они не вернулись из боя.

Я. Криницкий.

Анатолий Пицык.

(Бахчисарай.)

Декабрь в Бахчисарае.

Тёплая, дождливая, сырая

В декабре зима в Бахчисарае,

Сеет тополь желтые листы

И покрыл туман «Хола-осты».

Поутру знакомою тропою

Вверх иду за ключевой водою

Из колодца у подножья гор,

Где глазам открыт большой простор.

От колодца вдаль чудесный вид:

Древний хансарай внизу стоит,

В лёгкой дымке дальние поля,

Дышит паром влажная земля.

В ожиданьи снега и мороза

Лес, природа вся изнемогла

И роняют ветви капли-слёзы -

Грусть ушедшего осеннего тепла...

Февраль.

Вихрями в горах закружит,

Снег в лицо бросает горсти,

Вьюга – зимняя подруга

В Крым пожаловала в гости.

Так февраль напоминает,

Что с зимою дружен будет,

То снегами закидает

Или стужею застудит.

Сил надолго не хватает,

Вот и улица промокла…

После масленицы знаем

К нам весна заглянет в окна.

Солнце ярко засияет,

Птичий гомон лес разбудит,

И природа оживает

Нам весны являя чудо.

Но недолог миг победный,

Снова холод наступает

И теплом согреты ветви

Белый иней покрывает…

Павел Золотоверх.

(Вильнюс)

ЗИМНЯЯ КРАСОТА.

До чего же красиво

За окошком зимой

Когда плещут игриво

Искры снега кругом,

Когда в танце волшебном

Там снежинки кружат,

Хороводят так резво

И летят всё, летят...

Когда сосны и ели

Все застыли в пуху.

Когда дали безбрежны,

Когда песнь на слуху.

И зовёт эта девственна

Белоснежная новь

Меня в даль бесконечную

И в былую любовь.

Когда щёки румяные

Прикоснуться зовут

И пылают багряные

Лепестки твоих губ.

А ресницы махровые

От снежинок вдвойне

И глаза твои карие

Улыбаются мне.

И ведёт в даль бескрайнюю

Этих глаз глубина

В красоту эту белую,

Где снежится зима.

До чего же красиво...

Но один я, один.

Лишь мечта о любимой.

Об ответной любви.

А снежинки кружатся...

И колдуют меня.

На окошко ложатся

И манят всё, манят...

ПРОЗА.

Виктор Бондаренко.

(Вильнюс).

Байки из курсантской жизни.

Тактическое поле

Сегодня занятия по общевойсковой тактике. Будем рыть траншеи, бросать гранаты и бежать в атаку, обязательно крича «Ур-а-а!!!» Преподаватель один раз продемонстрировал это «Ур-а-а!!!». Благо, на открытом пространстве.

Если бы в классе, стёкла бы вылетели, однозначно.

При этом, по его словам, должно быть соблюдено и ещё одно правило: рот должен открываться на ширину ружейного приклада.

Боже мой, чему нас здесь только не учат. Вот скажите, на кой мне, будущему офицеру РТВ, бегать по полю с автоматом наперевес, колоть штыком, бить прикладом и орать при этом совсем не «Ур-а-а!!!», а что-то из классики ненормативной лексики.

Моё место, - кабина станции с кондиционером, печкой и бутылкой минералки рядом для охлаждения мозгов, для внимательности и интеллектуального штурма поступающей информации. Или у планшета на командном пункте (прибамбасы те же), галстук можно не снимать. Но, отцы–командиры говорят «диплом требует».

Ладно, вздохнули глубоко. Пошли.

Занятия проходят на тактическом поле. Это недалеко от училища, на Сепежинских сопках.

Земля здесь песчаная, копается легко, да и привычка сказывается. Преподаватель со взводным лежат на взгорке, наблюдают. Хорошо! Однако, не жаркое весеннее солнышко, тем не менее, пригревает, гимнастёрки быстро намокают от пота, разрисовывая спины соляными узорами. Норматив должен быть перекрыт.

Вот уж преподаватель встаёт, смотрит на часы. Сейчас начнётся артподготовка, десяток взрывпакетов полетит в сторону траншеи и мы ринемся в атаку.

Однако всё пошло не так. Один из взрывпакетов залетел в траншею.

Володька Гайков, не долго думая. тут же выбросил его назад. И так хорошо угадал, что тот рванул прямо под учителем, который от неожиданности сел. Открывался у него только рот и мотались в разные стороны руки сжатые в кулаки. Слов мы не слышали, ибо полсотни глоток ржало от души, открывая при этом рот на ширину ружейного приклада.

Все, стоп! Занятия прекращаются. Кто это сделал? Ага, кто? Так и признались.

В траншее пятьдесят гавриков с абсолютно невинными рожами. Сам! Срикошетил.

Ну, как хотите. Не хотели по хорошему...

-Подразделение, на исходную позицию! Слушай мою команду: расстояние по фронту 100 метров. Каждый курсант оборудует индивидуальный окоп полного профиля. Качество проверю лично у каждого. Затем повторим атаку. Время пошло.

За всё надо платить. А в армии особенно. Шалости с начальником караются. Сапёрные лопатки опять вынуты из чехлов, бойцы начали колупать планету.

Котелку (Сашке Котельникову) досталась старая воронка. Повезло. Копать меньше.

Поэтому он справился быстро. Однако армейский закон, - зачёт по последнему работает всегда. Чтобы особо не выделяться и не получить задание на очередную работу, Сашка старательно делал вид тяжёлого созидательного труда. Он уже и полочку для запасных магазинов сделал и ступеньку для быстрого прыжка из окопа в атаку.

Внезапно пришла мысль, а не сделать ли «лисью яму» о которой много чего было описано в книгах о войне. Многим она жизни спасала во время обстрелов и бомбардировок. Да и мысль одна грела: подрыть «яму» поглубже, и залечь в неё.

Заглянет преподаватель в окоп, а там никого. Повеселимся.

Земля лёгкая, да и копается в охотку, есть цель. Когда «яма» уже была готова и Котелок умещался в ней практически полностью, лопатка за что-то зацепилась.

-Чёртов ледник. Вот же земля Литовская, где не копнёшь обязательно камень вылезет.

Тысячи лет назад припёр его ледник сюда. Всем хватает и тебе досталось.

Сашка начал обкапывать камень. Всё-таки польза, будет здесь под ногами для упора перед выходом.

Сашка поднажал. Оп-па! В руках у него оказался череп. Сделалось не по себе. Отбросив находку и одним прыжком вылетев из окопа, Сашка кинулся к командирам. Через минуту весь взвод сгрудился у Сашкиной находки.

Кладбище?

-Да нет, - после некоторого раздумья, сказал преподаватель.

-Скорее всего следы войны. Вот и воронка об этом говорит. Давайте вскроем её, там видно будет.

Работа закипела с новой силой. Уже без шуток и подначек. Через полчаса на расстеленную плащпалатку были бережно положены три черепа, кости, ржавые остатки двух винтовок, пулемёта Дегтярёва с круглым покорёженным диском, два десятка гильз, проржавевшие насквозь две каски, красная петлица с пехотной эмблемой, ремень и фляжка.

-Наши это, - заключил преподаватель, - А вы знаете, ребята, может быть это ваши предшественники.

-???

-В первые дни войны Виленское пехотное училище, в классах которого и вы сейчас учитесь, получило приказ передислоцироваться вглубь страны. Вот здесь и шли его колонны, на восток. Сложное было время. Училище ведь состояло из двух батальонов, один из которых был набран исключительно из литовцев, а второй был интернациональным.

При первых выстрелах многие литовцы разбежались. Мало того, немало положили наших ребят в спину. Да и фашисты по пятам шли. Война. Скорее всего это были бойцы боевого охранения.

Нужно было защищать колонну на марше. Здесь шли около 500 человек, которые оставались в училище, а основной контингент был в лагерях около Швенченеляй. Нужно сказать, что училище справилось с задачей, отступление организовано было грамотно, Даже отступая, наносили немцам значительный урон. Боевое Знамя училища было сохранено. И уже с конца 1941 года курсанты приступили к занятиям в Сталино (ныне Новокузнецке).

Командир взвода выставил пост у разрытого захоронения. Через несколько дней всё училище участвовало в торжественном предании земле останков павших солдат. На воинском мемориальном кладбище Антоколя в Вильнюсе появилась ещё одна безымянная могила.

Каждый год в День Памяти и Скорби 22 июня, возлагая цветы к могилам павших мы обязательно зажигаем свечу и у «своих».

А на тактическом поле Сепежинских сопок больше занятия не проводились. Рыли окопы на училищном полигоне, а в атаку ходили на полигоне в Побраде после изнурительного пятидесятикилометрового марша. Такого трудного и такого желанного. Ибо только после этого ты мог считать себя настоящим солдатом. Достойным наших предшественников.

ФОТОИСКУССТВО.

БОГДАН БРОДОВСКИЙ.

(Вильнюс).

[imgs240]

[/imgs240]

[imgs]

Материал выпуска подготовил Я. Криницкий.