Чтобы понять Индию. «Indian railways». Часть 4
Мы едем в Варанаси к священной реке Ганг. Но сначала был железнодорожный вокзал в Джанай. Ещё до того, как мы вышли из автобуса, в него вошли запахи. Ты можешь ехать по Индии в закрытом пространстве транспортного средства и только видеть – дорогу, развалины замков на вершинах холмов, неспешно бредущих верблюдов. Но как только ты останавливаешься и открываешь дверь, в твою жизнь входят запахи. Разные запахи.
Как вы думаете – какие ароматы у вокзала, где тысячи отъезжающих – приезжающих людей, не озабоченных вопросами гигиены? Правильно думаете!
А внутри каменной постройки вокзала не лучше. Первое осознание, встреченное внутри, – корова.
Она мерно пережевывала пустой кулек у переполненного мусорного жбана с печалью в глазах. Печаль о том, что травы не предвидится, и никто ей ничего не поднесет. Маршрут прибытия коровы и нашего следования по перрону совпал и, несмотря на скудно-безвкусное питание коровы, был помечен «лепёшками». Потом к нам подбежали два щенка – белый и чёрный. Игривый белый как-то сразу нас принял и, по-моему, даже подружился с Аркадием (к моменту отъезда группа считала, что Аркаше нужно взять его с собой и попытаться вырастить, при хорошем питании из этого беспородного весельчака получилась бы московская сторожевая).
Черный минут 15 удивленно, возмущенно лаял на нас, как бы заявляя: столько белых людей с большими чемоданами и не у кого ничего нет пожрать.
Народ был везде. Сидели на редких лавках, шли по перрону, стояли у киосков, но основная масса – лежала на полу. Цветная масса. Узор из покрывал, платков, одеял, подстилок составлял этот ковер: желтые, красные, синие рисунки со строчкой мрамора проходов, с пуговицами мелких лотков, вещей, коровьих «лепёшек» на этих проходах. Полотно! На танцплощадке одинокий уборщик с метлой в обреченной попытке смести хоть какую-то грязь к мусорным бакам; собаки, растаскивающие остатки дорожной жизнедеятельности; прямо на полу ужинающие семьи; песни, звучащие в не заснувших компаниях. Живое полотно!
Кто-то ворочается, кто-то из детей плачет во сне, беспрерывно твердит что-то транслятор на хинди. Полотно экрана! 3 Д, 5 Д, 10 Д!
Дети-попрошайки, старики-пилигримы в цветных тканях, военные с допотопным ружьем. Полотно жизни!
К ночи холодало. Поезд опаздывал. Сначала на час. Потом на полтора. Потом на два с половиной. Сеанс затягивался. Девчонки достали тёплые вещи из чемоданов. Повилас – единственный ребенок в группе – куртку с меховым воротником. Мужчины мужественно толпились вокруг вещей и женщин. Поступило предложение расстелить что-то из убранства на полу, дабы приобщиться к местной культуре. Культура затягивала. Мы уже становились частью общевокзального узора, к нашим подмерзающим фигурам стал подбираться сон. Нирвана. Но что-то радостно прокричал громкоговоритель. Отреагировал Игнас. Взбодрились мы. Время трехчасового ожидания заканчивалось, подходил пассажирский состав.
Вагон оказался на удивление вместительным. Вошли все – даже чемоданы. И не просто вместительным, а просторным. Широкие полки на подвесах в три яруса, цветные шторки, отделяющие 6-местное купе от двух боковых напротив; длинная дорожка в конце вагона, рассасывающая пилигримов, туристов в европейских одеждах; детей, обещающих вырасти, и их родителей, идущих за детьми и стариками, в какую бы сторону они не позвали. Усталый сон накрытого с головой человека подступал все ближе. И слон Ганеша неслышной поступью входил в него, неся чудеса и легенды нового дня. Утро.
Вагон, затянутый шторками еще спит, но в моем отсеке детские голоса и свет из разшторенного окна. Смотрю с третьего яруса - семья завтракает. Взрослые дают ответы двум малышкам 3-х 4-х на извечные вопросы, кто сильнее - слон или тигр. Каша диковинного цвета. Вымазанные ложки и щёки черноглазых пацанов. Куча не сложенного белья и причудливо не составленная обувь. Вот уже который раз радует отсутствие запахов рядом с этими смуглыми людьми. Их смуглость – не неотмытость, а неопрятность – не нечистоплотность в одежде. Спускаюсь. Говорю «Доброе утро» на английском, - все радостно мне отвечают. Иду умываться в туалет – это мужественный поступок. Захожу. Выхожу. Не такой уж и мужественный. Возвращаюсь в купе, и вот что значит умыться: под грудой скомканного белья вижу еще одного ребёнка – кроху-девчонку в бело-оранжевом костюмчике, зеленых носочках, мирно досапывающую непонятный сон.
Нас ждёт Варанаси. С его тайными традициями и открытиями в узоре тканей, мусора, цветов и улыбок наступившего дня.
Красивое название города, вы не находите, - Варанаcи. Разве хуже, чем Рейкъявик или Стамбул. Содержимое – спорно. Каждому своё. Но здесь есть Ганг (помните школьный курс – Инд и Ганг) и связанные с этой священной рекой традиции. Здесь опускают в воду венки с маленькой горящей свечой и загадывают желание,; здесь сжигают своих умерших на кострах и прах опускают в воду; здесь чисты ступени от каждого храма (а их 84), ведущие к воде, как Божий промысел к дороге, уводящей в неизвестный путь.
Река – это дорога жизни и смерти. Последняя молитва уходящего дня заканчивается у воды. Горит множество свечей – больших и малых, фонарей, маленьких огоньков, плывущих по воде. На берегу – жрецы. Их семеро. Непонятно движутся с факелами в руках, непонятные слова песни-молитвы. Понятно одно – это благодарность тому дню, что прошел; той Реке, что не пересохла; тому Огню, что не погас.
Индусы могут быть благодарными: поздоровайтесь на улице, сложив руки; купите фрукты, браслет или обновку; помашите ребенку из окна автобуса – увидите! А уходящему дню и Гангу... подавно!
Лодки на воде (сотни лодок) - все хотят видеть жрецов, слышать многократно усиленную ретрансляторами молитву и шёпот благостного человека, любоваться сиянием звезд в небе и покачиванием Луны на волне.
ВА-РА-НА-СИ. Красивое название, правда? Утром следующего дня (в 6 утра) мы опять на ногах. Весь город (тыс. 15-20)на берегу предавался омовению: женщины в сари – с головой; мужчина с какими-то заклинаниями - под воду; а что уж говорить о детворе?!
Мутный, серый, полноводный Ганг, стекающий с Гималаев, всех и все вбирает в себя: стирку белья по берегам с отстукиванием грязного о камни; сушку простыней на прибрежье; лодочные флотилии глазеющих туристов, кормящих чаек; буддийские, индуистские, мусульманские храмы, стекающие ступенями в воду, песня, тысячелетиями плывущая над этой рекой. ТЫ-СЯ-ЧЕ-ЛЕ-ТИ-ЯМИ.
Я ничего не рассказал о Кандакуро, а ведь именно там мы видели храмы Камасутры – самые красивые храмы за всю поездку. Они – невесомы. Они – воздушны. Они – чисты и невинны, как и то искусство Любви и Секса, что постигли древние санскристяне. Храмы в огранке английских газонов (прекрасное наследие колониализма) и играх диких обезьян. Они – мудры и гармоничны, детские пояснения гида ничего не опошлили, а лишь пролили свет на слияние мужского и женского начал в гармонии с медициной, музыкой, верой.
Зачем вам что-то знать о базарах – Делийских, Раджтурских, Пушкарских?! Базары здесь на каждом шагу! Были бы деньги, обязательно что-нибудь купите. Удивляйтесь! Смейтесь! Торгуйтесь! Без кашемировой шали, мраморного или живого слона, сандаловой палочки не останетесь. Катайтесь на рикшах, велорикшах, моторикшах, нарушающих дорожные правила (вовсе не знающих, что такое правила). Хотя одну аварию мы все-таки видели. Слушайте сигналы-разговоры автобусов и машин- музыкальные, многоголосые, залихватские. Удивляйтесь школьникам, сидящим на полу в позе Лотоса с тетрадкой на коленях в маленьких открытых классах, твердящих в 5 лет стишки на английском.
Запивайте водой практически любое блюдо замечательно-острой и вкусной индийской кухни.
Платите мало - получайте много: солнца, красок, улыбок и впечатлений! И бесплатно возьмите для себя открытие, как можно, а, может быть, и нужно – ЖИТЬ.
Аэропорт. Индия провожает нас – провожает ДОЖДЕМ. Ведь мы же литовские туристы. Нас ждёт бутылочка пива «Швитурис», пара цеппелинов и вид на заснеженный город из своего окна. Чистый город. Мы соскучились по детям и постаревшим мамам в не оранжевых одеждах.
Мы – прежние, не ставшие менее аккуратными и более прагматичными. Но что-то неуловимое изменилось в нас: мы стали добрее что ли?
Жить сегодняшним днем!
Не делать зла днем прошедшим и будушим. Не замечать мелочей. Улыбаться. Верить в лучшее. Прощать коровам, не знающим правил дорожного движения. Поклоняться цветку и реке. Не имея крова над головой, любить небо, под которым все мы равны!
Автор Сергей Жгунов, фото Дарюса Каснаускаса
