Основоположник цветового сопровождения музыкальных произведений
Выдающийся русский композитор Александр Скрябин жил на рубеже XIX-XX веков, и стык времён стал созвучен его революционным музыкальным исканиям. Скрябина считают настоящим философом, который мечтал воплотить синтез искусств, когда музыка, архитектура, танец и живопись сольются в единое сакральное действие подлинной “Мистерии”.
В творческом мире мало персон, которых даже современники и коллеги называли бы гениями. Скрябин был одной из них. Гениальность его сочинений признавали даже те, кто не понимал его эстетику. Композитора называли символистом, но сама его жизнь стала символом возвышения над обыденностью и нахождения в её прозе высоких поэтических образов.
Александр Николаевич Скрябин родился в Москве 6 января 1872 года. Отец его был дипломатом, мать – пианисткой. Шуре исполнился годик, когда его мама, Любовь Петровна, скончалась от чахотки. Воспитанием мальчика занималась семья отца – бабушка и тётя, Любовь Александровна, которая стала и его первым музыкальным учителем.
Маленьким мальчиком Александр много играл на рояле. Няня Александра вспоминала, что когда грузчики доставляя новый рояль, случайно задели ножкой инструмента землю, Саша расплакался — он подумал, что роялю больно.
Несмотря на то, что отец постоянно работал в зарубежных дипмиссиях, они всю жизнь вели теплую переписку, а Александр Николаевич при первой возможности старался навестить отца по месту службы. Из биографии Скрябина мы узнаём, что в 5 лет Шуринька, как звали его любящие родственники, умел играть на фортепиано. В 10 лет он был отдан в Московский кадетский корпус, учась в котором, не бросал фортепианные уроки и изучал музыкальную теорию.
Усиленные занятия дали результат – Шура поступает в консерваторию по классам композиции и фортепиано, но выпускается из неё только как пианист. Причина проста – он не сошелся характером с преподавателем композиции и был отчислен из его класса. Имея проблемы с композицией, юноша блестяще окончил исполнительский факультет и удостоился малой золотой медали в 1892 году.
Интересный факт: большая золотая медаль досталась его однокурснику Сергею Рахманинову, который и композиторское отделение закончил на отлично.
Среди педагогов Скрябина были Сергей Танеев, Антон Аренский, Василий Сафонов. Имя выпускника начертано на мраморной доске Малого зала Московской консерватории в ряду великих воспитанников учебного заведения.
Скрябина отличала особая манера использования педалей: зажимая их, он продолжал звук предыдущих нот, которые накладывались на последующие. Сафонов говорил: «Не смотрите на его руки, смотрите на его ноги!».
Планируя карьеру пианиста, Скрябин много репетирует, берется за сложные вещи и – переигрывает правую руку. С.И. Танеев, с ранних лет знавший Сашу Скрябина, помог организовать поездку на лечение в Германию и Швейцарию. Рука, действительно, восстановила основные функции для того, чтобы играть на инструменте. Добрый гений Танеева помог композитору опубликовать свои первые сочинения. Кроме того, он рекомендовал Скрябина одному из крупнейших меценатов М.П. Беляеву, который пришёл в абсолютный восторг от его работ, стал их эксклюзивным издателем и назначил юноше внушительный гонорар.
В 1897 году Александр Николаевич женился на пианистке Вере Ивановне Исакович. Зиму 1897/98 годов молодые провели за границей, где Скрябин писал и исполнял в концертах свои сочинения. В 1898 году у них рождается первая дочь, Римма, в течение 4 последующих лет – еще две дочери и сын. С этого же времени Скрябин – профессор московской консерватории.
Младшему сыну едва исполнился год, когда Скрябин покинул семью ради его 19-летней ученицы, Татьяны Федоровны Шлёцер, которая относилась к нему с обожанием. Несмотря на то, что второй союз продлился до конца его жизни, Вера Ивановна так и не дала супругу развод, а трое детей от Шлёцер носили фамилию матери.
Уделяя большое внимание своей внешности, Скрябин всегда был одет очень тщательно, элегантно, даже в домашней обстановке. Небольшого роста, с маленькой бородкой и закрученными вверх, по моде того времени, усами, он своим видом разочаровывал тех, кто ожидал найти в нём нечто соответствующее грандиозности его творческих замыслов. Тепличное воспитание в детские годы способствовало выработке у него повышенной мнительности. Он вечно боялся всяких инфекций, на улице обязательно носил перчатки, без которых не брал в руки денег, считал, что нельзя есть печенье, упавшее на скатерть («мы руки ведь кладем на скатерть»,— говорил он), опасался сквозняков и т. д. При встрече с малознакомыми людьми он держался изысканно вежливо, официально-светской безукоризненной корректностью устанавливая между собой и собеседником некую необходимую дистанцию. Наоборот, в общении с человеком, в котором ощущал искреннее к себе расположение, его взгляд становился детски доверчивым, интонации голоса — мягкими и простыми. Обычно скромный, даже застенчивый, очень податливый и непрактичный в житейски-бытовом плане, Скрябин в вопросах художественных, музыкальных, везде, где дело касалось искусства, проявлял страстную убежденность и непоколебимость.
С 1903 по 1909 год Скрябин с семьёй жил в Италии и Швейцарии, затем – вернулся в Москву.
Скрябин был олицетворением того, что называется творческой натурой – непрактичным и невнимательным. Проверяя точность нотных записей своих сочинений за роялем, он играл музыку, которую ему подсказывал внутренний слух, не обращая внимания на несоответствия в нотном тексте. С корректурой произведений композитору помогал А.К. Лядов.
Несколько концертов Скрябина в Париже не состоялись из-за того, что он не смог уладить договорные вопросы. А на конспиративные любовные письма Татьяне Шлёцер забывал клеить марки, поэтому их получали и оплачивали родственники девушки, неодобрительно относившиеся к её связи с женатым мужчиной.
С конца 1890-х годов Скрябин сближается с философом С.Н. Трубецким, мировоззрение которого всецело разделяет. Единственное исключение – Трубецкой считал, что любовь – всемогуща и является основой всего («Бог есть любовь»), а Скрябин – что таковым является искусство.
В определенный момент Скрябин понял, что он – Мессия, ему уготован особый путь по спасению человечества через искусство. Этому отчасти способствовала и дата его рождения – 25 декабря (по старому стилю).
Личная жизнь Скрябина складывалась довольно драматично – родители его первой любви, Натальи Секириной, не дали согласие на их брак. То же произошло и с его второй невестой. Композитор глубоко переживал разрыв этих отношений, когда познакомился с Верой Ивановной Исакович.
В 1897 году они поженились, в браке родилось три дочери и сын. Супруга стала ему верным другом и неизменным пропагандистом его творчества, но романтических чувств к ней композитор не испытывал. Они вдруг вспыхнули к его 19-летней ученице, Татьяне Федоровне Шлёцер, которая относилась к нему с обожанием и во время его путешествий по Европе ездила следом. Когда Скрябин с семьей переехал в Швейцарию, он уже принял решение покинуть жену и даже снял неподалеку виллу для Шлёцер. Последняя проводила у них дни напролет и всячески старалась задеть Веру Ивановну.
Окружение Скрябина, на глазах у которого развернулась драма любовного треугольника, отнеслось неодобрительно к новой пассии композитора. Между Скрябиными состоялся финальный разговор, и Александр Николаевич покинул супругу.
Париж, где первоначально обосновалась пара, вскоре оказался им не по карману, и они переехали в итальянский городок Больяско, где сняли три комнаты в доме у железной дороги. Авансы и премии петербургских меценатов почти полностью уходили на содержание первой семьи. Бывало так, что пара заказывала один обед на двоих. Вскоре Татьяна Федоровна забеременела, о чем Скрябин сообщил и брошенной жене.
Летом 1905 года его постигает первая потеря – умирает 7-летняя дочь Римма. Убитый горем отец отправляется в Швейцарию на похороны, а до предела ревнивая Шлёцер забрасывает его письмами, жалуясь на здоровье и умоляя вернуться. В ней живёт страх, что горе сблизит бывших супругов. Этого не случилось, Скрябин вернулся в Больяско, где осенью у него родилась дочь Ариадна.
Даже после рождения ребенка у соперницы, Вера Ивановна категорически отказалась давать развод, обрекая на бесправное и скандальное существование и Татьяну Федоровну, и её детей. Кроме того, Скрябина вернулась к своей профессии, начав активную концертную и преподавательскую деятельность. Она часто исполняла музыку Скрябина, всегда подчеркивая, что является его женой, что крайне болезненно воспринимали все другие участники этой семейной баталии, включая самого композитора.
В 1908 году родился сын Юлиан, а в 1910 – умер старший сын композитора, семилетний Лев. На сей раз даже эта причина не стала поводом для встречи с бывшей женой, несмотря на то, что они оба уже жили в Москве.
В 1911 рождается дочь Марина. Денег в доме постоянно не хватало, Скрябин писал много фортепианных пьес, чтобы хоть как-то сводить концы с концами, супруга переписывала ноты. Внезапная кончина Скрябина поставила семью перед финансовым крахом. Последнее, что он успел сделать накануне смерти – подписать прошение на имя императора об усыновлении детей от второго брака. Вера Ивановна этому препятствовать не стала. Так, в 1915 году все трое получили право носить фамилию отца. Татьяну Федоровну это разрешение не касалось.
Юлиан был чрезвычайно музыкально одарённым ребёнком, и мать старалась сделать из него творческого наследника и продолжателя дела своего отца. В Москве мальчик учился в музыкальном училище, затем в 10-летннем возрасте поступил в Киевскую консерваторию. Окончить ему удалось только один курс, летом 1919 года Юлиан утонул в Днепре. Раздавленная горем Татьяна Фёдоровна пережила сына только на 3 года: в 1922 году она умерла от воспаления мозга.
Дочь Ариадна родила 4 детей, во время Второй мировой войны была участницей французского сопротивления и погибла в оккупированной нацистами Тулузе при провале явки на конспиративной квартире в 1944 году.
Дочь Мария стала известной театральной актрисой.
Наследие композитора огромно – 10 сонат, более 100 фортепианных прелюдий, ноктюрнов, поэм, 5 симфоний.
Одним из самых популярный и по сей день является Этюд до-диез минор. Творческое кредо композитора – единение человека-творца и духа мироздания, вера в возможность искусства преображать людей. У композитора возникла идея написать прелюдии в каждой тональности. В конечном итоге их собралось 47. Они вышли в издательстве Беляева в 1897 году.
С 1900 по 1903 годы композитором были написаны 3 симфонии. После выхода в печати нот Второй симфонии Н.А. Римский-Корсаков назвал Скрябина «великим талантом», «звездой первой величины».
Третья симфония, названная «Божественная поэма», считается вершиной творчества композитора. Программу к произведению, повествующему о развитии человеческого духа, написала Т. Шлёцер. Премьера симфонии прошла в Париже в 1905 году.
Едва отдав переписанные ноты Третьей симфонии в издательство, Скрябин увлекся идеей следующего произведения – «Поэмой экстаза». Это произведение имеет авторский стихотворный текст. Мировая премьера состоялась в Нью-Йорке в 1908 году, российская – несколькими месяцами спустя. Последующие годы были наполнены концертной работой, сочинял композитор сравнительно немного, готовясь к следующему масштабному творению – симфонической поэме «Прометей» (Поэма огня).
Легенда о Прометее как нельзя более вписывалась в мировоззренческую концепцию Скрябина о величии человеческих сил, побеждающих тьму, как её побеждает свет огня. «Прометей» - не программное сочинение, это поэма образа. Скрябин сформулировал теорию о связи цвета и звука и воплотил её в своем последнем симфоническом сочинении. Партитура «Поэмы огня» имеет дополнительную нотную строку для светового инструмента Luce. Помимо него, в исполнении задействованы большой оркестр с органом и солирующим фортепиано и хор, поющий без слов.
Премьера прошла в 1911 году в Москве, но без светового сопровождения, поскольку камерный инструмент не работал на большой зал. В 1915 году в Нью-Йорке «Прометей» был сыгран так, как задумал автор, хотя и не без технических сложностей, оставивших публику несколько разочарованной.
Перед концертами Скрябин всегда очень волновался. Переигранные им в юности пальцы правой руки беспокоили его всю жизнь. «Я ведь инвалид»,— говаривал он. «Я наверно сегодня оскандалюсь»,— повторял он обычно перед концертами. В моменты волнения он их особенно ненавидел: «И вообще какая это гадость, эти выступления... Пора их кончить!! Я вовсе не для этого сделан, я вовсе не пианист...»
Обычно в первом отделении он ещё не мог «войти в настроение» и в антрактах жаловался близким, заходившим к нему в артистическую: «У меня сегодня ничего не выходит... Какая-то стена... Я не чувствую того, что мне нужно». По-настоящему он «разыгрывался» только к концу, особенно при игре на бис, когда восторженная группа поклонников собиралась около самой эстрады и он максимально ощущал внутренний контакт с аудиторией: «...фигура вдохновенного Скрябина за чёрным роялем в полупогашенных огнях зала, тёмная масса энтузиастов, замерших около высокой эстрады, его устремлённый ввысь взор и звуки бесконечного томления, шедшие из этого одухотворенного рояля» — так рисует эти моменты современник.
Бывало, что во время игры Скрябин вносил в свои произведения небольшие изменения, дополняя, например, некоторые мелкие пьесы отсутствующими в нотах заключительными аккордами и т. д. Сам он этого не замечал, и, когда ему об этом говорили, удивлялся и шутил «Ну, автору позволительно». Это лишний раз подтверждает, что в процессе исполнения Скрябин как бы заново творил свои сочинения. Когда он садился за инструмент, его лицо преображалось: оно становилось каким-то далеким, взгляд направлялся куда-то вперед и вверх, глаза немного закрывались.
Под занавес своей жизни Скрябин работает над «Мистерией» - уникальным мультикультурным событием для оркестра, света и 7000 певцов. «Мистерия» должна была состояться в специально построенном для неё храме на берегу индийского Ганга. Готовясь к этому проекту, композитор создаёт наброски «Предварительного действа», к которому также пишет и текст.
Строго говоря, главнейшие и ярчайшие произведения Скрябина — «Поэма Экстаза» и «Прометей» — есть не что иное, как предисловие («Предварительное Действо») или описание средствами музыкального языка, как именно всё будет происходить во время свершения Мистерии и соединения мирового Духа с Материей.
Композитору было 43 года, когда от неудачно вскрытого фурункула развилось заражение крови. В один из моментов страданий композитор вскричал: «Нет, это невыносимо... Так значит, конец... Но это катастрофа!» Ранним утром 27 апреля 1915 года, Александра Николаевича не стало.
Известие о кончине Скрябина произвело потрясающее впечатление на музыкальный мир. Многочисленные музыканты, представители музыкальных состоялись похороны. Среди провожавшей толпы было очень много учащейся молодежи. Гроб несли на руках до кладбища Новодевичьего монастыря. Между бесчисленными венками, возложенными на могилу, выделялся венок, на ленте которого было написано: «Прометею, приобщившему нас к небесному огню и нас ради в нем смерть приявшему». Через некоторое время на могиле был поставлен большой дубовый крест, который вскоре заменили хрустальным, но его впоследствии похитили. В настоящее время на могиле Александра Скрябина стоит памятник из камня.
Все крупнейшие музыкальные организации почтили память замечательного художника концертами из его произведений. Ряд концертов, посвященных исключительно фортепианным сочинениям Скрябина, дал Рахманинов. Горячим пропагандистом творчества композитора выступил первый нарком просвещения А. В. Луначарский. Когда в 1918 году по указанию В. И. Ленина был составлен список наиболее выдающихся деятелей мировой революционной мысли, науки, культуры и искусства, память которых должна быть увековечена монументами, в этом списке стояло и имя Скрябина. В 1922 году в помещении последней квартиры композитора был организован музей, где бережно сохранена обстановка, в которой он жил и творил. Ныне музей является основным хранилищем документов жизни и творчества Скрябина, важнейшей базой изучения его наследия.
Скрябин не только внёс большой вклад в совершенствование музыкальных выразительных средств и создал ряд прекрасных музыкальных произведений. Он впервые задумался о философии музыки, об её взаимодействии в другими искусствами. Фактически, именно Скрябина следует считать основоположником цветового сопровождения музыкальных произведений. На современных концертах световое сопровождение кажется естественным делом, а 100 лет назад считалось, что роль света — увидеть музыкантов на сцене.
Память о композиторе: лайнер Airbus A321 (VP-BWN) авиакомпании «Аэрофлот» носит имя «А. Скрябин»; название синтезатора АНС представляет собой инициалы Александра Николаевича Скрябина; бюст Александра Скрябина установлен в Малом зале Московской консерватории.
С 1995 года проводятся Международные конкурсы имени А.Скрябина. Почётным председателем оргкомитета первого конкурса был Святослав Рихтер, а международное жюри возглавлял известный пианист, президент Международного скрябинского общества Михаил Воскресенский. Успех конкурса показал, что он уверенно занял собственную нишу среди авторитетных музыкальных состязаний.
Однажды он сказал:
Не люблю я камерных ансамблей. Ансамбль сковывает игру исполнителя, затушёвывает его индивидуальность.
Чтобы стать оптимистом в настоящем значении этого слова, нужно испытать отчаянье и победить его.
В жизни каждого человека весна бывает лишь раз. А как люди спешат отделаться от этого обмана, от этих дивних грез!
Иду сказать людям, что они сильны и могучи.
Я так счастлив, что если б я мог одну крупицу моего счастья сообщить целому миру, то жизнь показалась бы людям прекрасной.
Зависть — признание себя побежденным.
Жизнь есть преодоление сопротивления.
Я весь желанье, весь порыв, но для меня желанье не томительно — оно моя стихия, мое счастье, оно живет во мне вместе с уверенностью в успехе.
В основе всего лежит любовь к жизни, к деятельности, к познанию
Я жить хочу! Я хочу нового, неизведанного. Я хочу творить. Я хочу свободно творить. Я хочу сознательно творить.
Жизнь — деятельность, стремление, борьба.
Музыка жива мыслью.
Прометей есть символ, в разных формах встречающийся во всех древних учениях. Это — активная энергия вселенной, творческий принцип; это — огонь, свет, жизнь, борьба, мысль, прогресс, цивилизация, свобода.
Рассказывают, что…
В возрасте 26 лет А. Скрябина назначили профессором Московской консерватории. Многие музыканты и композиторы сочли бы такое назначение благом и занимали бы место, пока хватало бы сил. Но молодому профессору Скрябину, даже в условиях серьёзных денежных затруднений, профессорство казалось местом заключения. Хотя, даже исполняя профессорскую должность, композитор успел написать две симфонии. Как только Маргарита Морозова, поощрявшая людей искусства, предложила Скрябину ежегодную пенсию, тот сразу уволился из консерватории, и в 1904 году уехал за границу.
В финале Седьмой сонаты композитор поместил аккорд из 25 звуков. Для того, чтобы точно его сыграть, необходимы три пианиста.
«Прометей» был выбран для исполнения на концерте, посвященном первой годовщине революции 6 ноября 1918 года.
По музыке композитора в 1962 году Касьяном Голейзовским в Большом театре был поставлен балет «Скрябиниана».
Выдающиеся интерпретаторы музыки А. Н. Скрябина — Генрих Нейгауз, Самуил Фейнберг, Владимир Софроницкий, Владимир Горовиц, Святослав Рихтер, Станислав Нейгауз, Маргарита Фёдорова, Игорь Жуков, Владимир Тропп, Валерий Кастельский. Среди дирижёров, записавших комплекты основных сочинений Скрябина (то есть включая все три его симфонии, «Поэму экстаза» и «Прометей»), — Владимир Ашкенази, Николай Голованов, Рикардо Мути, Евгений Светланов, Лейф Сегерстам. Среди других дирижёров, записывавших сочинения Скрябина, — Клаудио Аббадо («Прометей»), Пьер Булез («Поэма экстаза», «Прометей», концерт), Валерий Гергиев («Прометей», «Поэма экстаза»), Сергей Кусевицкий («Поэма экстаза»), Лорин Маазель («Поэма экстаза», «Прометей», концерт), Геннадий Рождественский («Прометей», концерт), Леопольд Стоковский («Поэма экстаза»), Неэме Ярви (симфония № 2, 3, «Поэма экстаза», «Мечты»), Владимир Ступель (сонаты).
При жизни композитор называл лучшими исполнителями своей музыки пианистов: Марка Мейчика и Всеволода Буюкли. 90 прелюдий Скрябина записал Андрей Диев.
Леонид Сабанеев в своих «Воспоминаниях о Скрябине» приводит факт: договор на квартиру, в которой жил Скрябин, был заключён ровно в момент смерти композитора. Этот же факт подтверждает и московский учёный-топонимист Юрий Александров: квартира, в которой сейчас находится музей Скрябина, при его жизни не находилась в его собственности — композитор регулярно продлевал арендный договор с домовладельцем на 1 год, причём, расчётной датой всегда был конец года. «… но в 1914 году Александр Николаевич предложил домовладельцу заключить договор не как обычно до 31 декабря 1915 года, а только до мая. На недоуменный вопрос хозяина он ответил, что некий голос свыше подсказывает ему, что именно так надо поступить. И действительно, 14 [27] апреля 1915 года великий музыкант скончался».
На похоронах Т. Ф. Шлёцер-Скрябиной были Борис Пастернак и Марина Цветаева, что послужило одним из первых их совместных воспоминаний
В 1906 г., проживая в Швейцарии, Скрябин познакомился с Георгием Валентиновичем Плехановым и начал изучать экономическую науку и произведения классиков марксизма.
Во время гастролей в Соединённые Штаты в перерыве между концертами Скрябин, чтобы поддержать форму и одновременно не напрягать больную руку, играл им же сочинённый этюд для одной левой руки. Видя, как поражёны работники отеля, не видевшие, что композитор играет одной рукой, Скрябин решил исполнить этюд на концерте. После окончания этюда в небольшом зале раздались аплодисменты и один-единственный свист. Александр Николаевич удивился — откуда в американской глубинке нашёлся человек, разбирающийся в музыке. Свистевший оказался эмигрантом из России.
У человека информация от органов чувств обрабатывается мозгом в отдельных центрах и, как правило, отделяется друг от друга. Поэтому мы не умеем, например, «видеть» крик человека. Но иногда случается так, что срабатывание одних центров вызывает неконтролируемый отклик в другом центре. Такое явление называется «синестезия», и оно встречается у некоторых людей.
Музыкально–цветовая синестезия приводит к тому, что, слыша музыку, человек видит цветовые пятна. «Синестетики» испытывают дискомфорт, когда слышат громкие звуки, которые ослепляют их своей яркостью.
Синестетиками были Скрябин, Римский-Корсаков, Чюрлёнис, Мессиан.
«О, пожалуйста, господа, чуть больше синего! Этого требует эта тональность! Здесь насыщенный фиолетовый, не розовый!» – так Ференц Лист однажды обратился к веймарскому оркестру. Он также был синестетиком. Так как у каждого синестетика свои личные ассоциации звуков и цвета, Лист вёл жаркие споры с Римским-Корсаковым о цветовых формах своих произведений.
Чюрлёнис был не только музыкантом, но и художником, и в своих картинах пытался передать мир музыки.
