Не ведают, что творят?

Чем ближе к одобрению Сеймом Литвы откорректированного министерством окружающей среды закона о лесах, тем более жаркой становится дискуссия. Её активным участником стал и член Европарламента, бывший ранее министром окружающей среды Валентинас МАЗУРОНИС (на снимке справа – в Кедайнской уредии).

Корреспонденты «Обзора» встретились с ним и попросили изложить свою точку зрения на предмет обсуждения, выходящего далеко за рамки одного лишь лесного хозяйства Литвы.

  • Самое главное на сегодня – договориться о цели реформы, чего мы хотим достичь с её помощью. А когда мы будем знать, ради чего мы всё это затеваем, то тогда уже можно начать разговор и о том, как добиться желаемого, максимально эффективно и с меньшими потерями, в том числе и в социальном плане, - заметил Валентинас Мазуронис. - Реформы всегда требуют от общества немало. Не зря ведь китайцы говорят, что врагу надо пожелать жить в эпоху перемен.

Что же касается непосредственно предлагаемой Министерством окружающей среды лесной реформы, то я бы вначале хотел подчеркнуть, что, на мой взгляд, государственные леса в нашей стране управляются хорошо.

Понятное дело, что здесь, как и в любом другом большом деле, есть такие вопросы, которые можно и нужно решать, в том числе и в отношении контроля, учёта древесины. Вполне возможно, что будет оправдано с точки зрения дальнейшей, более эффективной работы объединение каких-то уредий. Мы ведь знаем, что так исторически сложилось, что есть большие уредии и уредии со значительно меньшими территориями, где-то лесной массив больше, а где-то меньше.

Но, идя на это, мы должны точно знать, ради чего мы всё это делаем.

Леса ведь это не только сугубо экономические вопросы вырубки и продажи древесины, а соответственно, и поступлений в госбюджет. Они, на мой взгляд, должны быть не на первом плане. Важнее для нас должны быть вопросы рекреации, а значит, и здоровья народа, богатства животного и растительного мира Литвы.

При использовании леса всегда стоял вопрос разумного баланса: как правильно, в интересах всей страны использовать средства, полученные от лесного хозяйства?

Сегодня мы вырубаем меньше леса, чем сажаем, то есть Литва понемногу наращивает лесные площади. А если мы решим, что нам сейчас больше нужно заботиться о наполняемости бюджета, и пойдём по пути Латвии, где больше рубят, чем высаживают, то возможен и такой вариант. Но что будет лет через 10-20, если мы все эти годы будем экономить на восстановлении леса, на развитии лесной инфраструктуры (дороги в лесах, поддержание порядка там и т.п.)? На мой взгляд, это был бы неправильный вариант.

И я признаюсь, что пока не вижу, что же является главной целью реформы. Те цели, которые были озвучены её инициаторами, на мой взгляд, не очень честные и не очень справедливые.

Конечно, не многих сегодня можно удивить тем, что когда начинается какая-то очередная политическая дискуссия, то она очень часто идёт не на уровне фактов и конкретных аргументов, а на уровне штампов, эмоций, обвинений. И когда министр заявляет, что чуть ли не вся система коррумпирована… Может, министр не всё знает, понимает, может, кто-то его слегка ввёл в заблуждение. Но министру нельзя выходить на обсуждение таких серьёзных вопросов подобным образом.

В лесном хозяйстве, как и в любой другой сфере в жизни нашей страны, могут быть разные люди, но огульно обвинять четыре тысячи человек, на мой взгляд, непозволительно. Тем более что все эти годы данная отрасль управлялась непосредственно из Министерства окружающей среды, там разрабатывались все действующие регламенты.

Может быть, причина появления лесной реформы в её нынешнем виде, вызвавшем столь острое неприятие, насколько я знаю, у очень многих специалистов лесной отрасли, в том, что в политику пришло много новых людей, выдвинувших много новых идей. Но когда дело дошло до их реализации, то выяснилось, что многое из этого или неактуально вообще, или неактуально в том виде, в каком предлагалось. Вспомним, что государственные аптеки, перенос министерств и т.д., так и остались на уровне разговоров. И вполне возможно, что лесная реформа оказывается здесь палочкой-выручалочкой, и неважно, что она в своём нынешнем виде может причинить немалый ущерб. Надо же показать, что они что-то делают.

СМИ сообщали, что даже в самой фракции Союза крестьян и «зелёных» не все согласны поддержать такую реформу, поэтому на них оказывается определённый нажим. Возможно, тут проявляется опыт работы в полиции господина Сквярнялиса. Но он забывает, что наше государство – это не полицейское заведение. Оппонентов нужно убеждать с фактами в руках.

Я как бывший министр окружающей среды не раз уже публично высказывал своё мнение относительно предлагаемой реформы и хотел бы, чтобы подобные оценки учитывались правящими, но, похоже, в этом инициаторы реформы не видят надобности.

- Критики реформы обращают внимание на то, что её реальные последствия легко скрыть за рапортами о бо́льших поступлениях в госбюджет от продажи древесины, то есть всё будет подано так, что реформа себя оправдала, раз лес дал больше денег.

  • Можно, конечно, искать, как нынче оправдаться друг перед другом, но для последующих поколений все эти наши нынешние игры вряд ли будут интересны. Они будут оценивать по тому результату, который достанется им.

Если мы хотим получить от леса больше денег, то это возможно и при существующей структуре: надо больше вырубать леса, меньше тратить на его воспроизводство, на рекреацию. Лет 5-10 так вполне можем продержаться – нынешних лесов на это хватит.

Удивляет, когда премьер заявляет, что вот мы проведём реформу и избавимся от вероятности того, что кто-то там по своему политическому усмотрению сможет установить какую-то заниженную цену на продаваемую древесину из государственных лесов. Неужели С.Сквярнялис не знает, что вся продажа осуществляется через интернет-аукционы (кто больше предложил, тот и стал обладателем партии)? Всё прозрачно и подконтрольно: все сделки как на ладони. Имя покупателя продавцу неизвестно. Есть сомнения в законности какой-то сделки – расследуйте. Но что-то не слышно было ранее о претензиях к данной системе.

Сейчас 42 центра продаж (42 уредии продают лес таким образом), а когда будет один центр продаж, то не будет ли проще крупным покупателям договориться о «сотрудничестве» с одним центром?

Что же касается политического влияния, то я бы заметил, что ситуация с партиями в нашей стране, мягко говоря, не очень хорошая. И наблюдающуюся ныне тенденцию, кстати, начали высшие руководители нашей страны, неоднократно заявлявшие, что всё, что связано с партиями, плохо (правда, при этом почему-то в качестве примеров фигурировали одни и те же «нехорошие» партии).

А ведь при нормально действующей политической системе подразумевается, что если кто-то злоупотребляет своим политическим положением, то остальные партии как раз и нужны для того, чтобы указать на недостатки, вычленить общественный интерес. Теперь же нам говорят, что принадлежность к той или иной партии это априори плохо. В таком случае квалифицированные специалисты рискуют лишиться работы только потому, что после очередных выборов сменилась власть. Очень похоже на то, как если бы мы вместо того, чтобы подстричь ребёнку ногти с чёрной каёмкой, стали бы отрубать пальцы.

Не думаю, что всё это на пользу государству. Впрочем, всё это я вижу и в предлагаемой лесной реформе.

- Неужели у Литвы нет возможности проверить предстоящую реформу при помощи компьютерного моделирования?

  • А компьютер, заверяю вас, не застрахует от возможных просчётов, поскольку очень важно, какие изначальные установки закладываются при подобном моделировании. Может получиться и так, как бывает порой с нерадивыми школьниками: заглянул в ответы и подогнал задачку под решение.

Я был министром, старался вникнуть в проблемы, которые приходилось решать, но вместе с тем я понимал, что в полной мере мне не удастся самым доскональным образом изучить тот или иной предмет. Поэтому я старался прислушиваться к мнению специалистов, которые жизнь этому посвятили. И это нормально: министр не обязан знать всё, но он обязан работать с настоящими специалистами своего дела. Но и министр, и премьер просто обязаны с уважением относиться к людям, дискутировать с ними, чтобы найти оптимальный вариант.

А так мы сегодня поставили лошадь позади телеги: сначала заявили о проведении реформы, а теперь пытаемся найти общий язык с теми, чью судьбу уже предрешили. Неужели нам остаётся только сказать: «Прости их, Господи, поскольку они не ведают, что творят!»? А если ведают, но всё же творят?..

Адольфас РУДЗЯНСКИС, Александр ШАХОВ
0
26 марта 2017 г. в 09:57
Прочитано 664 раза
4