6 ноября 2016 г. в 09:30

Послевоенные мальчишки

Редакция газеты «Обзор» посчитала, что предстоящий 20-летний юбилей газеты, который мы будем отмечать 17 января 2017 года, прекрасный повод, чтобы объявить конкурс для читателей.

Поделитесь своими воспоминаниями о замечательных людях, с которыми свела вас судьба, о больших делах, в которых вам довелось участвовать (особенно если это касается Литвы), в рамках конкурса «Лучшие страницы моей жизни».

Свои воспоминания объёмом не более двух листов формата А4 присылайте до 31 декабря 2016 года по адресу: «Обзор», Вильнюс, пр. Конституциёс, 12, или по эл. почте: info@obzor.lt, или приносите в редакцию.

Три победителя конкурса получат в награду ручки «Паркер», предоставленные газете нашим парт­нёром – ведущей компанией на Балтийском рынке канцелярских товаров «Biuro pasaulis».


Война окончилась, но не для мальчишек военной поры.

...Я шёл со школы мимо поля, на котором женщины, запрягшись, тянули бороны. Лошадей не было, они были на фронте.

Когда к ним подошёл почтальон, они вдруг сорвались с места и, обнимая друг дружку, размахивая платками, с криком бросились ко мне.

  • Наверное, опять где-то подорвались мальчишки, - подумал я.

Но в их крике я разобрал лишь одно слово: «Победа! Победа! Победа!»

Это было 9 мая 1945 года.

Война закончилась. Для нас, мальчишек, она оставила много взрывоопасных «подарков».

Мать, возвращаясь с работы, постоянно рассказывала, как в соседних деревнях подрывались мальчишки, и грозилась «убить» нас с братом собственноручно, если мы будем шататься по бункерам и траншеям, расположенным вокруг деревни. Там лежало столько соблазна, оставленного войной, что слова матери тут же забывались.

После войны сохранилась единственная баня в деревне, в которую мы вселились, вернувшись из лагеря в 1944 году.

Детские «шалости»

Недалеко от бани лежал снаряд от тяжёлого орудия. Он не давал нам покоя, так хотелось его взорвать.

...Обложили его порохом, тротиловыми шашками, взрывателями от гранат и подвели пороховую дорожку. Подожгли и бросились бежать в баню.

Раздался оглушительный взрыв. Баня подскочила на фундаменте и опустилась на своё место. Из бани выскочила бабушка Надежда Акимовна с криком: «Никак снова война?» Но, увидев нас, смеющихся, поняла, что это наши проказы, и погрозила нам кулаком.

Мы побежали смотреть яму, оставленную взрывом. Бабушку попросили не говорить о взрыве матери. В ответ мы пообещали ей не заниматься взрывными «шалостями».

В августе 1945 года демобилизовался отец, и мы переехали в Литву под Клайпеду, на место последней службы отца - в 16-й Литовской стрелковой краснознамённой Клайпедской дивизии.

В окрестностях Клайпеды, в местечке Таураловкис, и на Куршской косе были оставлены немцами множество дотов и снарядов для автоматических пушек «Эрликон».

Мы научились изготавливать взрывные устройства на базе этих снарядов и глушили рыбу в реке Дане.

Особые трудности были при выемке снаряда из гильзы, и потому чаще мы довольствовались отстрелянными гильзами. Наполняли её порохом, кусками тротила, клали несколько взрывателей от гранат и насыпали винтовочный порох. Шейку гильзы сплющивали и заворачивали замком, соблюдая его плотное закрывание. Трёхгранным напильником пропиливали щель в верхней части гильзы, чтобы был виден порох. Взрывное устройство готово! Оставалось поджечь порох, дождаться, когда из прорезанной щели со свистом начнёт бить огненная струя. Ещё несколько мгновений - и нужно, рассчитав всё за долю секунды, вовремя бросить взрывчатку в реку. Если бросить чуть раньше, она, упав в воду, гасла, и достать её со дна реки было невозможно из-за 4-метровой глубины.

Смертельная наука...

Учились бросать без потерь. Для этого подожжённую взрывчатку нужно было трясти, и когда пламя начинало свистеть, как из кислородной горелки, через доли секунды её нужно было бросать. А через несколько мгновений поднимался столб воды от взрыва.

Рассчитать время броска было трудно. Но среди нас были рекордсмены по бросанию.

Когда заряд бросал Мишка Кудрявцев, мы, прячась за деревьями, кричали ему: «Витька, бросай»! Но он, как бы не слыша нас, размахивал шипящей гильзой. Он её бросал так, что она взрывалась, как только касалась воды.

Мы ругали его за риск, убеждали в опасности. Но он по-прежнему бросал по-своему. И однажды брошенная им взрывчатка разорвалась в воздухе перед его лицом, убив его наповал.

К реке сбежались люди, прибежал и мой отец.

  • Был ли с вами Сергей? - спрашивал он мальчишек.

  • Был, - отвечали ему.

Надвигающаяся гроза увела меня от реки.

Не найдя меня на реке, он пошёл домой. И каково же было его удивление, когда из сарая вышел заспанный я!

Зная, что сегодня будет бросать «заряд» Мишка, а с моря надвигалась грозовая туча, обещая ливень, я не выдержал и ушёл на сеновал спать.

Отец рассказал мне о смерти Мишки, и я побежал к реке.

Над мёртвым рыдала мать Мишки - Евдония Кудрявцева.

И вдруг на людей, стоящих над мёртвым мальчишкой, обрушился грозовой ливень. Люди разбежались прятаться под деревья. Всполохи молнии освещали на берегу лишь тело Мишки Кудрявцева и рыдающую над ним мать.

Казалось, смерть Михаила должна была остановить нас - послевоенных мальчишек. Но всё равно, оставленные войной боеприпасы отзывались эхом взрывов, напоминая о себе и прошедшей войне.

  

Может быть, это воспоминание не очень подходит к названию конкурса – «Лучшие страницы моей жизни», но таким было наше детство. Другого у нас не было…

Сергей ИВАНЮШКИН, Вильнюс
Категории:
культура
0
6 ноября 2016 г. в 09:30
Прочитано 612 раз
4