Особо тяжёлый случай, или «Могильники» для ИАЭС

Об истории со строительством «могильников» для ядерных отходов Игналинской АЭС в Литве говорилось не раз. И хотя многие подробности журналистам уже удалось разузнать, тем не менее, то, что рассказали на днях новый администратор станции Освальдас Чюкшис и английский юрист Лоуренс Кобб, придаёт ситуации совсем иное звучание. Ибо, вместо гипотез и домыслов, афера эта - а иначе не назовёшь - предстала в виде жёстких фактов и цифр, чуть разбавленных с трудом сдерживаемыми эмоциями.

Исполнитель и надсмотрщик

Закрыть атомную станцию - не избу снести. Процесс этот длительный и отнюдь не сводится к демонтажу зданий и оборудования. Главная головная боль для ликвидаторов – это изоляция и хранение радиоактивных отходов. А они - в зависимости от разновидности - требуют времени, исчисляемого десятилетиями и даже столетиями.

Таких видов отходов на станции четыре – отсюда и четыре проекта могильников. Из них главные – это проект В1 (хранилище для ядерного топлива временного использования, проще говоря, ядерных кассет). И проект В2 (точнее, В2/3/4) – комплекс для хранения радиоактивных отходов, то есть частей оборудования, сильно «заражённых» в период его использования.

Их первоначальная сметная стоимость была определена соответственно в 667,5 млн. и 430 млн. литов (стоимость двух других проектов неизвестна, так как их ещё не начали даже проектировать).

Особенно актуален первый проект, поскольку кассеты приходится хранить в водных бассейнах обоих реакторов. Практически это означает, что станция не работает, а энергии пожирает столько же, сколько ей требовалось, когда она сама её вырабатывала. Ведь помещения должны быть освещены, вся система безопасности должна функционировать, люди за приборами должны присматривать.

Подсчитано, что ежемесячные убытки от этого для государства составляют 2,7 млн. литов, и их уже набежало на сумму около 60 млн.

Все проекты взялась воплощать в жизнь немецкая компания «Nukem Technologies» ещё четыре года назад. А роль надсмотрщика за освоением более чем миллиардной суммы взял на себя Европейский банк реконструкции и развития (ЕБРР). Именно он должен следить за тем, чтобы евросоюзные денежки расходовались эффективно и своевременно.

Оба проекта уже должны функционировать. Однако по первому проекту, несмотря на то, что уже выплачено 58% предусмотренной контрактом суммы, освоено только 11% строительных работ, а из 190 контейнеров, в которых они будут храниться, изготовлено лишь 40.

В отношении второго проекта очень подходит простое, без изысков народное выражение: конь не валялся. Здесь выполнено лишь 6% работ.

По двум другим - работа лишь в начальной проектной стадии.

«Поматросили» и бросили

Особенно примечательна на этом фоне роль ЕБРР. Как поведал Чюкшис, для контроля над проектами «Nukem» были задействованы 25 консультантов, которые успели за свои услуги получить около 100 млн. литов. Только вот в чём проявились их драгоценные советы, невозмутимый мистер Кобб понять не может. Сколько ни разбирался он в документах, так и не нашёл никаких рекомендаций, хоть каким-то образом способствующих наведению порядка и выполнению условий договора. Зато нашёл немало подтверждений того, что они всегда были на стороне «Nukem» и поддерживали его в своих стремлениях во всём винить нерасторопность литовской стороны. А когда подрядчик заговорил о необходимости увеличить смету расходов более чем на 100 миллионов литов, то «советчики» без колебаний желание немцев поддержали.

Ещё бы! При таком материальном стимулировании главный интерес этой армады бездельников был в том, чтобы договор этот вообще никогда не заканчивался. Особенно если при этом позиция литовских властей была абсолютно беззубой: то ли из-за боязни что-либо требовать от столь солидного учреждения, то ли просто из-за элементарного «пофигизма».

По мнению же Кобба, подрядчик совершенно не рассчитал свои возможности и оказался просто не в состоянии тянуть сразу два проекта. «Nukem» даже не провёл анализа своих возможностей выполнить работы по указанным в договоре ценам, а в качестве оправдания простоев ссылался на такие «непредвиденные обстоятельства», как снег, морозы, промёрзлость грунта и т.п.

Читатель, тебе этот рассказ ничего не напоминает? Если нет – подскажу. Была такая компания – «Williams International». И тоже выполняла один важный проект в Литве – управляла её нефтяным комплексом. И там тоже крутилось множество очень высокооплачиваемого народа. «Поматросили» американцы несколько лет – высосали все соки - и бросили! Точнее, продали с хорошей прибылью пришельцу с Востока.

Не потому ли столько «бабочек-советников» слетелось на новый огонёк, зажжённый в Литве, что уже молва пошла о ней по миру, дескать, здесь можно легко погреться.

Между Сциллой и Харибдой

Вот такие концы достались бывшему послу в Латвии и Чехии О.Чюкшису, которого премьер Кубилюс в начале прошлого года соблазнил огромной зарплатой, уговорив пойти на это, столь, казалось бы, далёкое от дипломатии поприще. Впрочем, дипломатический опыт на этом посту ему очень даже понадобился.

Ведь распутывать эту скандальную, сильно попахивающую коррупцией историю приходится, по меньшей мере, при трёх сложнейших обстоятельствах. Во-первых, иметь дело с такими субъектами, против которых ох как не просто права качать. Особенно в отношении ЕБРР (Европейский банк реконструкции и развития), который принадлежит к структуре, от которой и зависит выделение дурно осваиваемых денег. Банк ведь является органом ЕС. А что касается «Nukem», то, как пояснил мистер Кобб, договор с ним составлен на основе английского права, особенность которого состоит в том, что оно всегда в пользу не заказчика, а подрядчика.

Во-вторых, разборка происходит в условиях, когда тяжёлая ссора в первую очередь не выгодна литовской стороне, поскольку и убыточно, и небезопасно останавливать работы, которые и так уже затянулись сверх всякой возможности. Это тот случай, когда сильно права качать – себе в убыток.

И, в-третьих, ситуация осложняется тем, что в срыве сроков и во всём этом беспределе есть немало нашей вины – со стороны Литвы. И Госконтроль, и Совет по конкуренции, и сам Чюкшис признают, что немцы, обвиняющие в волоките литовских чиновников, отчасти тоже правы. Ибо если к обычному бюрократизму ещё прибавить дефицит компетенции и опыта, то этот фактор никак не скрыть.

Поэтому крайнее обострение между сторонами, ведущее к судебным склокам в каком-нибудь арбитраже, во всех отношениях нежелательное искомое.

Тропою компромисса

Дипломат начал с того, что нанял юристов из компании «Taylor Wessing». Перед ними была поставлена задача прежде всего повысить защищённость заказчика. Практически это означает – переписать договор так, чтобы, во-первых, не распылять силы, а строить поочерёдно. Решено в этом году сконцентрировать главные усилия на В1. И во-вторых, установить жёсткий контроль за скорректированными сроками: первый могильник сдать в марте 2012-го, второй – в июле 2013 года.

При этом, как пояснил Чюкшис, он поставил жёсткое условие – оплату проводить только по завершении работ в соответствии с графиком. А не авансировать сразу на полсуммы, как было раньше.

Он проинформировал Брюссель о сложившемся положении и добился сокращения советников до 8 особ, оставив только специалистов по очень специфическим вопросам. Что касается выделения дополнительных средств, то это пусть уже решают чиновники из Еврокомиссии и представители Ассоциации доноров, которым проект нового договора будет представлен в июне в Лондоне.

А пока идут тяжёлые переговоры с «Nukem», который за эти четыре года уже дважды поменял владельцев и приобрёл нового партнёра. Согласовать новый договор Чюкшис надеется в этом месяце, а подписать - в сентябре. О двух других хранилищах пока идут лишь самые общие разговоры – их ещё даже проектировать не начали…

А что будет, если договор подписать не удастся из-за неприемлемых требований немцев? Этот вопрос директор АЭС переадресовал Министерству энергетики: наше дело – лишь рекомендовать. На вопрос, что же он готов порекомендовать, ответил как истинный дипломат: «Это я могу сказать лишь за чашкой кофе».