Так что же русские празднуют 9 мая? - ответ Р.Валатке

Римвидас Валатка, который вместе с А.Ужкальнисом, ставшим в последнее время главным колумнистом портала, который классифицирует женщин по размеру груди, в одном из своих недавних комментариев задал вопрос: что русские празднуют 9 мая? И сам же на него ответил, приведя 9 пунктов с цифрами и обобщающий вывод: русские, не считая украденных у немцев часов и велосипедов, завоевали только те территории, которыми в конечном итоге подавились, поэтому День Победы – это праздник «кротов».

Вопрос и комментарии Р.Валатки вызвали немало дискуссий и реакций. Один аргументы Р.Валатки оспаривают историки, другие - обычные блоггеры, у третьих выводы Р.Валатки не вызывают сомнений, потому что нечего сомневаться, коли Д.Грибаускайте не едет в Москву на празднование Дня победы.

Вопрос Р.Валатки, почему россияне всё же празднуют 9 мая, остаётся актуальным, поэтому я тоже решил присоединиться к обсуждению.

И вот вам мой ответ: 9 мая россияне праздновали победу. Точно так же, как французы празднуют День взятия Бастилии, Соединённые Штаты Америки - 4 июля, а евреи отмечают Холокост, армяне – турецкий геноцид против них, как отмечают литовцы Грюнвальдскую битву, и июньское восстание 1941 г., а также дату создания Временного правительства.

Некоторые из этих торжеств и празднований на первый взгляд, нам кажутся само собой разумеющимися и логичными.

Взятие Бастилии для французов означало рождение Республики. С другой стороны, можно спросить, почему французы, в общем-то вполне цивилизованные люди, веселятся и запускают фейерверки, вспоминая о том, как жестокая толпа разорвала на куски тело маркиза де Лоне (который, в сущности, сам отдал Бастилию), а его голову насадили на кол. Можно также спросить, являются ли французы «кротами», если они празднуют событие, после которого начался массовый террор и снятие голов. Или, может быть, они так радовались самому эффективному использованию гильотины в истории Европы?

А что американцы празднуют 4 июля? Я знаю, вы скажете, что они радуются Декларации независимости. Но ведь по сути Декларация независимости появилась после восьми лет войны, в которой погибли сотни тысяч людей. Кроме того, по окончании войны и с признанием Великобританией независимости США, Конституция защищала работорговлю до 1808 года, в то время как в южных штатах рабство существовало ещё в течение почти столетия. И индейцы? Сколько из них были убиты в США, когда новое государство расширяло свои территории? Так разве эксплуатацию чернокожих или убийства индейцев американцы празднуют 4 июля?

И почему армяне 24 апреля отмечают страшные события 1915-1917 гг., когда турки истребили, по разным оценкам, от 800 тыс. до 2 млн. человек. Отмечают и добиваются, чтобы этого никто не забыл, чтобы все признали, что это был геноцид. Для того, чтобы он никогда не случился снова. Папа Римский признал, а вот Литва почему-то – нет.

Тем не менее, Литва признаёт существование еврейского геноцида и вместе с евреями уже несколько последних лет отмечает Шоа. Празднуя наряду с этим Грюнвальдскую битву, в результате которого было убито множество честных католиков со всей Европы, а всего на тот свет отправились до 50 тыс. человек.

Странный праздник – выиграв то сражение, мы так и не стали второй Римской империей, даже не смогли удержать завоёванные от Балтики до Чёрного моря территории, а затем утратили и государственность. Сегодня победители тащатся в хвосте ЕС, а у побеждённых - сильная экономика, которая ещё своими деньгами помогает поддерживать бедных победителей. Неужели, скажите на милость, 15 июля это празднуют литовцы-«кроты»?

И что те же литовцы-«кроты», в январе вместе с остальной частью мира, отмечающие Международный день Холокоста, празднуют 23 июня? Правильно - Июньское восстание, которое привело к созданию Временного правительства во главе с Ю.Амбразявичюсом, в котором Витаутас Ландсбергис-Жямкальнис занимал пост министра коммунального хозяйства. Это правительство 1 августа 1941 г. утвердило «Положение о евреях», в котором было сказано: «Кабинет министров, принимая во внимание тот факт, что евреи в течение многих столетий экономически эксплуатировали литовский народ, угнетали его морально, а в последние годы, под прикрытием большевизма, широко развивали борьбу против независимости Литвы и литовского народа...»

Эти правила и эту многовековую эксплуатацию нас евреями мы празднуем?

Но давайте всё же вернёмся к русским и попробуем ещё раз разобраться, что же они всё-таки празднуют 9 мая, если территории потеряли, украденные велосипеды уже не ездят, а часы больше не тикают.

Может быть, они празднуют тот факт, что Гитлер, в 1939 году начавший свой поход на Европу, который был похож на проходившие в последние годы в Москве парады, был остановлен только в 1942 году под Сталинградом? Может быть, русские 9 мая плачут от счастья, думая о том, кем они были бы сегодня, если бы битвы под Сталинградом и Курском завершились по-другому?

А может быть, русские празднуют День Победы, вспоминая о тех 10 млн. людей, которые были уничтожены в немецких концентрационных лагерях? Да, немцы в тех лагерях приоритет отдавали евреям, но в списке также были цыгане, славяне, и гомосексуалисты. Может быть, иногда русские 9 мая пьют до бесчувствия, потому что не могут позволить себе думать о том, что случилось бы с ними, если бы немцы успели очистить мир от всех евреев и цыган?

Но, может быть, русские не смотрят так далеко в будущее, и не гадают, что было бы, если бы…, а 9 мая отмечают тот факт, что нацисты успели убить чуть более 7 млн. гражданских лиц России, потому что Советская армия сумела остановить нашествие нацистов, защитить часть своей территории от оккупации и прекратить то, что происходило на оккупированных территориях.

Возможно, они организуют парады и размахивают флагами, так как именно в России застряло триумфальное шествие Гитлера, в ходе которого славные солдаты вермахта успели изнасиловать, по различным данным, около 10 млн. женщины (впоследствии родивших до 1 млн. детей). Ибо, как утверждают историки, официальная политика Рейха разрешала насиловать женщин Восточной и Юго-Восточной Европы, а вот в Западной Европе рекомендовалось от таких развлечений воздерживаться. Так, может быть, россияне, особенно русские женщины, отмечают тот факт, что сегодня могут рожать детей от русских?

Или, может быть, эти женщины празднуют и то, что после остановки марша вермахта под Сталинградом и Курском, эти русские женщины могли легче вздохнуть, зная, что больше не попадут в немецкие бордели, о которых они свидетельствовали на Нюрнбергском процессе. Или, может быть, они празднуют тот факт, что уже можно было надеяться, что никто не отрежет женскую грудь и больше не станет использовать их детей для медицинских экспериментов, таких как замораживание или питьё морской воды.

Во всяком случае, Р.Валатка, наверное, прав - трудно понять этих русских, странные они люди, потому что не ясно, ни что, ни почему они празднуют. Настоящие «кроты» эти русские.

Как, кстати, и литовцы.

Проблема в том, что для того, чтобы понять, что празднуют 9 мая русские, мы должны попробовать хоть на короткое время стать русскими. Точно так же, как для того, чтобы понять нас и наш подход к русским, надо попытаться убедить их хоть на минуточку стать литовцами и попробовать вообразить себе все те ужасы, с которыми сталкивались люди Литвы в годы советской оккупации.

Пока это, похоже, не удаётся ни одним, ни другим.

Но я думаю, что надо продолжать пытаться это сделать. Попытка убедить русского, чтобы он принял подход литовца к Второй мировой войне может быть успешной только если мы сами верим, что возможно убедить литовца принять подход русского к Второй мировой войне.

Я лично не верю в это. Поэтому думаю, что русские 9 мая имеют что праздновать, и этот праздник не делает их всех «кротами». Им просто немного не повезло. Точно так же, как не повезло белорусам, северокорейцам, кубинцам и многим другим народам мира. Ну, скажем, как и палестинцам.

В некотором смысле не повезло и литовцам, и текст Р.Валатки является лучшим доказательством этого, он очень хорошо иллюстрирует, что имел в виду Т.Венцлова, когда совсем недавно говорил о латентной ненависти литовцев к другим, а также о государственной и национальной шизофрении.

Перевод Владимира Вахмана, "Обзор"