Й.ОХМАНАС: «Отношение к Холокосту препятствует развитию Литвы»
23 сентября в Литве официально отмечали День памяти жертв геноцида евреев. Холокост - тема чрезвычайно болезненная, поэтому даже попытки взглянуть на события того страшного периода могут вызывать неоднозначные оценки. В качестве примера такой попытки мы предлагаем сегодня нашим читателям публикацию,появившуюся на портале Delfi.lt и переведенную "Обзором".
Делайте выводы сами, уважаемые читатели!
Откровенно о евреях. Я не питаю к евреям ни любви, ни ненависти, но испытываю к ним уважение. Особенно, когда речь заходит о сегодняшнем Израиле. Я не молод, и помню Войну Судного дня в 1973 году. А потом мне довелось немного соприкоснуться с этой войной и понять её содержание, как Израиль, подвергшийся внезапному нападению и вначале понёсший потери, в течение получаса сумел из полностью разгромленных боевых частей восстановить и сформировать новые боевые единицы, которые не только отразили атаки, но и одержали победу. С тех пор я не могу не уважать евреев.
В то же время я категорически не согласен с тем, как Израиль поступает с палестинцами. Всё чаще поведение Израиля с ними мне напоминает нацистов. Один из бывших командиров Службы внутренней безопасности Израиля «Шин-Бет» Авраам Шалом даже в фильме «The Gatekeepers» («Хранители врат») признаёт, что Израиль поступает с палестинцами как нацисты с людьми разных стран Европы во время Второй мировой войны. Я уважаю Израиль, но уже вижу, что пренебрежительное отношение страны к истории может ей в будущем дорого стоить.
Почему я начинаю размышления о Холокосте в Литве с Израиля? Для того чтобы читателю этих строк было легче понять, что я этой статьёй хочу сказать.
Когда начинаешь интересоваться Литвой и её историей, через некоторое время начинаешь на всё это смотреть несколько шире. Различные периоды сливаются друг с другом, начинаешь видеть взаимосвязь между различными историческими пластами и зачастую тесную и сложную связь этих пластов с настоящим. Странно также, но даже если ты просто проживающий здесь посторонний человек, всё равно начинаешь чувствовать ответственность за эту землю и её историческое развитие.
Что касается меньшинств в целом, то я вижу две основные внутренние проблемы Литвы: необходимость найти - внутренне и публично - общий язык с поляками и евреями. Но о поляках поговорим в другой раз, а сегодня – только о евреях и, в частности, о сложнейшей части литовско-еврейских отношений – о Холокосте.
Возможно, следовало бы чётко сказать, что в контексте Литвы меня интересуют не столько сами евреи, сколько их вклад в Литву: как они связаны с независимостью Литвы, с её государственностью, непрерывностью и благосостоянием страны. Понимание литовцев об этом может быть лучше и шире. Довольно ясно видно, что подход к Холокосту сильно мешает нормальному развитию этой страны. Саму историю изменить невозможно, но отношение к прошлому с течением времени может измениться.
Я утверждаю, что евреи были и, надеюсь, останутся неотъемлемой частью литовской идентичности. Соответственно утверждаю, что уничтожение евреев и еврейского наследия в Литве было частью потери независимости. И ещё утверждаю, что, несколько иное отношение к евреям вообще, и к Холокосту в частности, было бы лишь на пользу Литве для её будущего счастья и процветания.
Мы говорим здесь, между прочим, и об имидже Литвы. Путешествуя по всему миру, я довольно часто сталкиваюсь с тем, что люди из других стран знают о литовцах: что они хорошие баскетболисты и… что они расстреливали евреев. Хотя отнюдь не все литовцы хорошие баскетболисты, такое отношение легко принять, согласиться с ним. А вот второе... Как бы ни было больно, но в мире действительно сформировалось крайне негативное мнение, избавиться от которого не так легко. Конечно, это всего лишь часть реальности, но этот момент существует - и он работает.
Не очень приятно, даже больно, потому что я в полной мере понимаю, что большинство литовцев вообще не имеют ничего общего с Холокостом. Кроме того, я достаточно хорошо знаю и о других печальных событиях в Литве, которые также требуют внимания. Но Холокост в этом ракурсе имеет тенденцию, словно солнечное затмение, втягивать всех в это тёмное пятно, и не позволяет ни о чём другом рассказать до конца. По своему жизненному опыту я могу предположить, что Литва прилагает недостаточно усилий, чтобы сделать реальные изменения в данной ситуации. А менять надо, прежде всего изнутри, то есть, в себе.
Я заметил, что история о Холокосте в Литве часто подаётся как некий отдельный эпизод в стране - страшный, непонятный, но всё ещё не полностью сочетаемый с другими событиями того времени, или, если говорить совсем уж радикально, возможно, не совсем «реальная» история Литвы. Это, по-моему, делается по трём частично взаимосвязанным причинам:
В современной историографии Литвы вклад и роль евреев вообще ставится в отдельное, удалённое место. Хотя евреи, вне всякого сомнения, в этом повествовании присутствуют, но абсолютный приоритет предоставляется «современному» литовскому нарративу, где евреи занимают некую невидимую часть (за исключением событий 1940-1941 гг.).
В Литве с древних времён достаточно глубоко укоренился «бытовой антисемитизм». Он никоим образом не развился до уровня Холокоста, но всё ещё задаёт определённый тёмный тон, особенно в контексте Холокоста.
В Литве, где люди вообще приучены не затрагивать болезненные и сложные моменты прошлого, часто пытаются от Холокоста, как особо неприятного и для литовцев явления, держаться как можно дальше, просто «не затрагивать». Так спокойнее, лучше.
Я думаю, следовало бы несколько больше касаться как еврейского вклада в Литве, так и Холокоста, иначе невозможно будет понять самоё Литву: не будет законченной картины, тёмные тени по-прежнему будут преследовать при развитии нынешнего имиджа и идентичности.
По мере соприкосновения с историей Литвы ХХ века, особенно первой половины столетия, вырисовываются масштабы вклада евреев в государственность страны. Можно говорить о евреях-добровольцах (около 3000) в первые годы независимости Литвы, об отдельных личностях, таких как каунасский конструктор-архитектор Анатолиюс Розенблюмас, спроектировавший здание Офицерского собрания и знаменитый спортивный зал (Спортхале), в котором проводился чемпионат Европы по баскетболу в 1939 году. Особенно значительным, я бы сказал, стратегически важным еврейство стало в местечках: это была промежуточная прослойка между селом и городом в заново формировавшейся до Второй мировой войны стране.
Евреи сформировали чрезвычайно важную «полуинтеллектуальную» прослойку ремесленников и поставщиков различных профессиональных услуг. Евреи также играли роль «микрокредиторов» на уровне местечка.
Евреи-литваки гораздо больше, чем другие местные жители Литвы, пестовали религиозные и семейные отношения, предпринимательство, культуру и образование. Пожалуй, современному человеку трудно до конца осознать, какие мощные связи переплетали всё восточно-европейское еврейство с Россией и Украиной, до самой Литвы и Польши. Чтобы это было понятнее современному человеку, я иногда использую условный термин «еврейский Курдистан» - как о территории, где проживает относительно однородное этническое меньшинство в разных странах. Конечно, различие в том, что евреи всегда приспосабливались в стране проживания и поселялись там как граждане этой страны. Эти связи, какими бы они ни были сильными и выгодными, при резком изменении обстоятельств становились настоящим проклятием.
Связи евреев с проживающими в Советским Союзе [соплеменниками] были очень разнообразными, включая контакты с коммунистическими деятелями. Осмелюсь утверждать, что с приходом Советов в 1940 г. первоначальная доброжелательность или, вернее, небоязнь Советов, по большей части были связаны не столько с самой новой властью или формой правления, а именно с обширными контактами на Востоке (к примеру, родственники коммунистического деятеля Кагановича проживали в Рокишкисе).
Здесь следует сказать, что доводилось слышать немало историй об участии евреев в действиях советской оккупации. Довелось также заметить, что в Коммунистической партии Литвы до войны было непропорционально большое число евреев. Отрицать этого нельзя, но сам этот факт стоит рассмотреть несколько глубже. Был широкий спектр еврейских партий, в частности, немало сионистски настроенных организаций (выступавших за возвращение евреев в Израиль). У меня создалось впечатление, что коммунисты-евреи других евреев не рассматривали как своих соплеменников, они были скорее этакими идеалистами, ничего общего не имеющими с еврейским миром.
Евреев высокого ранга в новой политической системе фактически не было много. Но они проявляли себя на более низком уровне, где заменяли литовцев на более надёжных, по мнению советских властей, евреев. Я сформировал теорию, которую называю «символом мести советскому еврею-фармацевту». Власть назначала, например, новым заведующим аптекой бывшего заместителя - еврея. Простые люди, конечно, этого фармацевта видели, и злость за всё более гнетущие перемены у них проявлялась через это очевидное изменение. Я думаю, что именно это внезапное публичное появление на бытовом уровне евреев, где они ранее играли более скромные роли, и вызывало ненависть. Но на самом высоком уровне советизации Литвы, должен признать, вклад евреев был ограниченным.
Больше всего во власти их сменяли (в некоторых местах даже остались) сами литовцы. Со временем те евреи, которые активно поддерживали новую власть и занимали более-менее ответственные должности, были довольно быстро заменены на недавно вступивших в Коммунистическую партию литовцев. Во время первой оккупации пропорции в Коммунистической партии Литвы кардинально менялись, число евреев сокращалось, вступали литовцы. При укреплении нового режима «идеологически правильные» евреи становились ненужными и даже вовсе нежелательными, и через некоторое время их вытесняли.
Тот же принцип применялся во всех странах Восточной Европы, в т. ч. во время войны и в послевоенные годы (рекомендую прочесть новую книгу Энн Эпплбаум (Anne Applebaum «Iron Curtain») о советизации Восточной Европы после войны до 1956 г.). Однако литовец еврея, как виновника всего, конечно, зафиксировал, споро оказывая поддержку власти нацистов из Германии.
Об участии литовцев в Холокосте, и об утверждении «Литва расстреляла евреев». Это не столько юридическое обвинение (виновна, прежде всего, нацистская Германия), а больше моральные рассуждения. Тем не менее, Литва по сей день несёт за это определённую ответственность.
Я абсолютно убеждён, что без немцев-нацистов Холокоста в Литве не было бы. Сколько мне доводилось изучать события - в период с 1940 г. до конца войны – у меня сформировался вывод, что любому захватчику вполне успешно удалось бы использовать тот или иной слой населения. Я имею в виду не только литовцев и евреев. Например, Сталин вначале - как мы знаем, на определённых условиях - передал Литве Вильнюсский край, а после оккупации Литвы сразу же отдал управление им полякам. (Кстати, Советы и евреев ссорили между собой, напр. - через язык: идиш представляли как язык «еврейского пролетариата», а иврит – как язык «буржуев-сионистов»). Ссорить между собой этнические группы было одним из наиболее эффективных советских методов для быстрого установления своего контроля. Немцы несколько иначе и острее, но в основном – с аналогичной целью в Литве и других местах насмерть натравливали местные этнические группы на евреев.
Конечно, были евреи, которые точно так же, как некоторые литовцы, полностью продались Советам. К этим евреям (и литовцам) я никакой жалости не чувствую. Вне всякого сомнения, я примкнул бы к восстанию 1941 года. И с удовольствием взял бы в плен или, при необходимости, ликвидировал бы какого-нибудь энкавэдиста, еврея или не еврея. Но на этом бы моё участие и закончилось. Что впоследствии происходило, думаю, во многом не было бы для меня приемлемым.
Истребление евреев в Литве началось без официальных и публичных возражений. Я говорю о протоколах Временного правительства, которые, прошу прощения, в своих формулировках излучают пассивный антисемитизм. Еврейские дела для Литвы незначительны (см. пункт 3 об отношениях Литвы с евреями). Я ни в коем разе не считаю, будто во Временном правительстве все были ярыми антисемитами (некоторые позднее даже сами внесли свой вклад в спасение евреев – один из наиболее благородных шагов литовцев за всю войну). Тем не менее, их действия и публичные заявления позволяют понять, что Временное правительство, хотя и не очень соглашалось с создавшимся положением, но ради (возможной) независимости решило пожертвовать частью своих граждан.
Довелось немного вникнуть и в каунасские события: примерно через неделю после начала войны в 1941 году сформированные в течение нескольких дней отряды самообороны литовцев – обряженные в литовские мундиры, хотя и контролируемые немцами, но непосредственно руководимые литовскими офицерами - приступают к массовому уничтожению евреев в VII форте и других местах. Примерно 6 июля, когда 3000 евреев в VII форте уже были ликвидированы, ни у кого уже не оставалось сомнений в том, какая судьба ожидает евреев в Литве.
А потом... Сколько приходилось ездить по Литве... везде люди рассказывали одно и то же (чаще всего, при выключенной камере): ...«Немцы, если были, то стояли рядом, но сгоняли, охраняли, конвоировали, расстреливали литовцы». Довелось, например, беседовать с актёром Донатасом Банионисом, который рассказывал, что когда в Паневежисе создавали временный штаб резистенции, ему был вручён пистолет со словами: «Теперь пойдём евреев стрелять». Насколько я понял, он в этом деле не участвовал.
Иногда доводилось слышать мнение, что расстрелы осуществляли «отбросы общества» (этот аргумент как бы слегка отдаляет вопрос виновности). Некоторые из убийц евреев и их социальный статус мне известны из разных источников. Среди них было немало общественников, педагогов, государственных служащих, должностных лиц и им подобных людей, но отнюдь не отбросы. И это добавляет некоторый вес вопросу о моральной ответственности общества.
Мы говорим не только о расстрелах: впоследствии уничтожение проводилось на обширной территории, с прямой или косвенной выгодой для литовцев. Широко известен факт, что геноцид и незаконное присвоение имущества всегда тесно связаны. Когда я всё начал понимать глубже, то осознал, что почти все квартиры в центре Каунаса до войны принадлежали евреям.
Далеко не все литовцы участвовали или поддерживали, но всё же вовлечение литовцев в истребление евреев - достаточно активное и масштабное, чтобы можно было утверждать, что Литва поставила на себя определённую печать. Конечно, формально и в некотором смысле юридически, главная ответственность лежит на немцах, но определённая моральная ответственность нации всё-таки остаётся.
Можно ещё усмотреть и моральную ответственность литовцев в связи с потерей независимости.
Независимость, разумеется, состоит не только из флагов, конституций, правительств и тому подобное. Независимость проявляется как через интегрированные действия принципов страны, которые складываются из официальных соглашений и публичных общих целей, так и через действие неформальных механизмов между людьми, группами, организациями и их (официальными и неофициальными) соглашениями и факторами/действиями.
Я сформировал этакую «Теорию потери слоёв независимости Литвы». В трагедийном жанре это была бы потеря независимости - и в конечном итоге сопротивление - в три действия.
То, что происходило летом 1940-го, было потерей независимости первого, или Городского слоя (Каунас), когда власти Литвы не обладали никакой устойчивостью против давления со стороны Москвы. Здесь можно подчеркнуть, что власть не только не оказывала сопротивления, но уже на следующий день часть довоенного правительства Литвы фактически работала на нового хозяина. Факт сдачи - неоспорим, но и сейчас не так просто противостоять давлению со стороны Москвы относительно версий этих событий.
Потеря второго слоя - который тесно связан с евреями - происходит, прежде всего, в 1941 г. Я назвал бы это Потерей независимости местечка. Я говорю здесь о культуре «штетл», о тех местечках, которые в межвоенный период были жизненно важными для Литвы, стратегически важным промежуточным пространством между деревней и городом. Уничтожение этого основного (еврейского) слоя серьёзно сказалось, и до сих пор влияет на развитие местечек. Роль литовцев на данном этапе, непосредственно способствовавших уничтожению этого слоя, не является решающей, но довольно весомой.
Потеря третьего слоя независимости состоялась в послевоенные годы, с потерей независимости Сельского слоя, прежде всего, вследствие депортации и коллективизации. Кстати, это ещё один период, когда вопрос независимости проявляется на Селе: литовцы и величественно, и мучительно, добровольно и самостоятельно восстают против оккупанта и, в конце концов, дают ответ себе и миру, что независимость - это всё-таки ценность, вписывая этот сигнал кровью и «транспортируя» через время в будущее.
Я думаю, что если так смотреть на эволюцию потери независимости, то открывается более широкая картина, в которой потеря независимости, её масштабы и глубина отражаются лучше. История утрат Литвы, включая Холокост, приобретает несколько иной смысл.
Я из истории извлёк урок, что неразумно уклоняться от этой безличной, но по-прежнему существующей, моральной ответственности. Ответственные люди, ответственная страна могут не только более серьёзно действовать, но и будут рассматриваться более серьёзно. А ответственность важна не только для прошлого (его не изменить, но подход к нему измениться может), но в не меньшей мере и для будущего. Ради моральной ответственности было бы легче видеть Литву целостной, включая её тёмные стороны, и извлечь из этого уроки. Кроме того, эксплуатацию того огромного потенциала идентичности, который, всё же, несмотря ни на что, таится в Литве.
Интересно отметить, что страна, которая полностью и формально, и юридически, и морально приняла на себя ответственность за Холокост - Германия - сегодня живёт успешно. Я убеждён, что именно в принятии этой ответственности Германия и таится часть такого подъёма и силы. Россия, кстати, не приняла на себя ответственности ни за что, что ей не подходит и, я бы сказал, продолжает развивать свои довольно печальные трафаретные имперские амбиции. Зрелая страна принимает на себя ответственность как за благие, так и за сложные свои черты.
О будущем и Литве. Я убеждён, что моральная ответственность не только помогает понять историю, но и психологически открывает новые дороги. Вклад евреев в Литву огромен, иногда мне кажется, что литовцы не осознают этого в полной мере. Я даже думаю, что евреи и еврейская культура сегодня могли бы быть частью открытия независимости Литвы. Возьмите вклад литваков в мировую культуру, где Литва (которая так старается улучшить свой имидж) может уже почерпнуть большие богатства. Вклад эмигрировавших литваков в культуру США (и мировую) очень весом, важен и хорошо известен. Возьмите Марка Шагала, Леонарда Коэна, Гаррисона Форда, Боба Дилана... Почему надо игнорировать большой вклад литваков в прославление этой страны?
Но давайте вернёмся к Израилю. Не так давно я в «New York Times» прочёл статью, в которой живущий в Израиле писатель Этгар Керет рассказывает о своём пережившем Холокост отце. Отец сказал ему, что из ужасов Второй мировой войны можно было научиться двум основным вещам:
Евреи должны быть очень сильными, чтобы никогда не полагаться на чью-то милость.
Евреи должны быть очень терпимыми к другим людям и этническим группам, так как они лучше других знают, куда может завести нетерпимость к другим.
И Израиль, и Литва могут почерпнуть много сил из осознания этого.
Возвращаясь к ещё более ранним временам, когда «литовец» и его характер воспринимались несколько иначе, чем сегодня: понимаете ли вы, что сильный и вместе с тем толерантный литовец - с его глубокой литовской исторической архетипической силой - может сделать?
